Анатолий Дроздов Стела Мернептаха
Один из тех, кто стоял у стелы, был стар. Россыпь старческих родинок на коже голого черепа, резкие складки морщин на лице и глубоко запавшие глаза свидетельствовали о том, что старику довелось много увидеть и пережить. Его спутник, напротив, был юн. Его карие, чуть раскосые очи на лице цвета поспевающей оливы светились тем особенным огнем, что исходит от всех отроков, только вступающих в мир наслаждений. Было видно, что он, в отличие от старика, несколько смущен. В это время людям их круга положено спать, а не уподобляться тем, кто встает с рассветом.
Вот, торжественно сказал старик, указывая на иероглифы на стеле, тот самый гимн, который мы пели на улицах всех городов Египта. Послушай! и он стал декламировать нараспев:
Этот текст и возьмешь, не терпящим возражения тоном приказал старик. Пусть его высекут в гробнице над изголовьем моего саркофага. В конце добавишь строчку с моим именем. «В тех славных битвах отличился». И вот что, старик поморщился, возьмешь резчика из другого города. Хорошо заплати ему за молчание. Хотя славного Мернептаха (пусть живет имя его в веках!) уже нет с нами, ты знаешь двор фараона! Всегда найдется лизоблюд, который захочет выслужиться и донести, что некто ворует царскую славу. Я потому и привел тебя рано, пока они спят.
Как скажете, отец, склонил голову юноша.
Великий был фараон, продолжил старик. Царствовал мало взошел на престол стариком. Его отец, Рамсес Великий, правил так долго, что пережил
двенадцать своих наследников. Мернептах был тринадцатым. Но старик оказался достоин отца
А что это за Израиль? вклинился юноша, поняв, что отец сел на любимого конька. Никогда не слышал о таком племени.
Эти старик махнул рукой. Варвары, дикари. Они еще называли себя евреями, а племя свое Бене-Исраэль. Появились здесь при гиксосах. Те, захватив наш Египет, привечали таких же, как сами, кочевников. При дворе гиксосского фараона первым министром был Иосиф, из евреев. Исраэль его умирал с голоду в пустыне, а он выхлопотал им Гесен, область с лучшими лугами, где паслись царские стада. Мало того, варварам доверили пасти царский скот, то есть взяли их на государственную службу! И это вместо того, чтобы поселить их как остальных на границе защищать рубежи.
Что же не изгнали их вместе с гиксосами?
Хитрый народ. Жили тут нахлебниками четыреста лет. Но пришел Рамсес Великий Когда он затеял на месте бывшей гиксосской столицы свою, то приказал согнать на строительство всех, в том числе и Израиль. Как они выли! Дескать, фараон даровал им привилегии. Какой фараон? Гиксос? Месите глину и таскайте кирпичи! Почему египтяне должны строить, а вы нет?
Строили?
Худших работников мир не знал! Сплошные вопли и стоны. И еда им плохая, и работа тяжелая. Умирает их много от непосильных трудов Подумаешь! Вас и так расплодилось А то еще придумали: у нас, мол, праздник, пойдем в пустыню, принесем жертву богу Ягве. Мы им в ответ: «Праздны, вы праздны
Идите и работайте».
Богу Ягве?
Так они его называли. Прожить в чужой стране четыреста лет и не принять наших богов! И бог у них был всего один. В то время как все знают: есть Амон, Анубис, Хор, Птах Каждый отвечает за свое. Нельзя, чтобы один и за все сразу. Дикари!
Они взбунтовались?
Мы б раздавили их вмиг Появился один смутьян, Месу, по-другому Моисей. Стал подбивать их уйти. Дескать, бог Ягве приготовил для своего народа землю обетованную, «текущую молоком и медом». А здесь угнетают Знал, чем можно прельстить этих лодырей. Им бы еда с неба падала! Самое обидное, что этого Моисея воспитала принцесса Бент-Анат, жена Рамсеса. Нашла его еще грудного, подкидышем, вырастила, воспитала
Как и тебя?
Мы росли вместе. Но я всегда помнил, кто я и кому должен быть благодарен. Ценил свое счастье. А Моисей Убил моего надсмотрщика, когда тот учил палкой еврейского лодыря, сбежал в пустыню, а через несколько лет явился, чтобы увести туда остальных. И ведь увел!
Кто позволил?
Время было тяжелое. Мернептах царствовал только третий год. Мор напал на людей и животных, потом пошли ураганы и смерчи, даже лягушки с неба падали Обнаглевший Моисей стал говорить, что это Ягве насылает «казни» на египтян за то, что фараон не отпускает Исраэль. Но Мернептах не поддался. Камень был, а не человек! Тут навалились с запада ливийцы, вся армия ушла на битву. Эти воспользовались и побежали
И никто не остановил?
Моисей хорошо знал дорогу ходил к бедуинам. Мы как раз покончили с ливийцами, славная была битва! старик приосанился Я тогда командовал
десяткой колесниц После битвы получил сотню Пошли на Сирию, и тут фараону доносят Он приказал коннице догнать и растоптать. Как мы неслись! От колес и копыт песчаная туча стояла
Догнали?
У Тростникового моря. Прижали к воде. Вояки из них никудышные, мечом рубить это не овец пасти. Темнело, решили с утра куда денутся? А ночью буря, восточный ветер согнал воду из Тростникового моря в Красное. Эти, по дну, по грязи и на другой берег. Командующий у нас был горячий, велел следом. Отговаривал я его! старик поморщился. Но он уже чувствовал запах их женщин