Все это время германский император боролся с искушением его одолевала алчность. Возможность удвоить прибыль пересилила в нем боязнь вызвать неудовольствие сейма. Поэтому он решился снова захватить отпущенного на свободу Ричарда . Но его тайные замыслы стали известны одному из английских заложников, и он нашел средство предупредить своего короля. Ричард тотчас же сел на норманнское купеческое судно и вскоре счастливо высадился в английской гавани Сандвич.
Глава 17. ИННОКЕНТИЙ III, ЭНРИКО ДАНДОЛО И «КРЕСТОНОСНЫЕ БОЛВАНЫ»
Как могло случиться, что, двинувшись за море под религиозным знаменем «спасителей христианской веры» от «поругания мусульман», французские, немецкие, итальянские крестоносцы разграбили христианское государство, показав себя отнюдь не благочестивыми ревнителями веры, а алчными и беспринципными авантюристами?
Призывы к священной войне зазвучали при Иннокентии III сильнее и настойчивее, чем при его предшественниках. Имеются все основания думать, что еще только начиная организовывать крестовый поход, Папа тайно вынашивал (вероятно, в то время в самой общей форме) план направить силы феодального
Запада против Византии. Крестовый поход, затевавшийся Иннокентием, открывал большие возможности для реализации папских планов утверждения католицизма на Востоке и, прежде всего, в Византии. Старая формула римских первосвященников о «воссоединении церквей» (на условиях полного подчинения греческой церкви римской!) была не только выражением идеи религиозного господства католицизма, но и прикрытием корыстных намерений наместников Св. Петра: присвоить доходы и богатства греческой церкви.
Но пружина, которая, распрямившись, толкнула крестоносцев далеко в сторону от Святой земли, свивалась в Венеции. Можно сказать, что вторая причина, обусловившая поворот событий Четвертого крестового похода, коренилась в глубоких экономических противоречиях между Венецией и другими северо-итальянскими городами Пизой и Генуей, а также Византией. Крестовый поход предоставил венецианцам необычайно удобный случай нанести сокрушительный удар Византии и раз и навсегда оградить свои торговые привилегии, а следовательно и прибыли, и от покушений с ее стороны, и от конкуренции итальянских соперников .
Первоначально вожди крестоносцев намеревались направить свои армии в Египет как раз в это время, в конце XII века, Венеция развернула оживленную торговлю с Египтом. Венецианские купцы изрядно наживались не только на перевозке паломников в Сирию и на доставке восточным франкам подкрепления и продовольствия, но и с немалой выгодой сбывали оружие египетскому султану. Они и впредь не хотели ссориться ни с крестоносцами, ни с мусульманами. Так что завоевание Египта шло вразрез с интересами Венеции, а потому особого желания содействовать крестовому походу правители этого города не имели.
Но в апреле 1201 года они подписали договор об условиях, на которых республика Святого Марка то есть Венеция соглашалась предоставить крестоносцам корабли. Республика обязалась предоставить суда для переправы 4500 рыцарей и стольких же коней, 9 тысяч оруженосцев и 20 тысяч пехотинцев. Сверх того, «из любви к Богу» венецианцы соглашались снарядить от себя 50 галер в качестве подкрепления крестоносцам. Крестоносцы же, со своей стороны, брались уплатить Венеции в рассрочку, четырьмя взносами, 85 тысяч марок серебром, крайний срок уплаты приходился на конец апреля 1202 года. Венеция выговорила для себя также половинную долю всего, что будет завоевано крестоносцами. Весьма выгодные для Венеции условия.
Кроме того, дож Венеции Энрико Дандоло, явно намеревавшийся превратить Четвертый крестовый поход в торговую операцию, расставил в договоре несколько хитроумных ловушек для «крестоносных болванов» (выражение Маркса).
Несколько слов об этом незаурядном человеке. Этот, по меньшей мере девяностолетний, слепой от старости и ран дож символическая фигура для Венеции. Энрико Дандоло предстает перед нами как человек с неукротимой энергией и уменьем дерзать, одаренный мудрой дальновидностью, способностью к тонкому политическому расчету и совершенной беззастенчивостью в выборе средств для достижения поставленных целей. Безусловная преданность интересам своего класса и государства сочетались в нем с редкой в те времена свободой от религиозных предрассудков, делавшей его нечувствительным к громам папской курии и равнодушным к делам веры и благочестия, если они не сочетались с серьезными мирскими интересами.
Ловушки, расставленные хитроумным дожем в договоре с крестоносцами, были следующими. Во-первых, место, куда именно венецианский флот должен был доставить крестоносцев, указано не было. Те, против кого предпринимался поход, именовались в тексте договора весьма расплывчато: «враги». И эти враги нигде не назывались хотя бы «неверными». Кстати, и после подписания договора вожди крестоносцев никак не уточняли, куда намерены отправиться: рядовым участникам