Повторю, сказал доктор. Я не психиатр. Здесь серьёзная экспертиза нужна.
Ясно. Ну-ка, давайте выйдем.
Они вышли, закрыли за собой дверь, отошли на пару шагов и там остановились.
Максим с усилием перешёл в сверхрежим. В его состоянии это было трудно, но нужно было слышать, о чём говорят немцы.
Что вы решили, господин штандартенфюрер? спросил доктор. Это бронежилет, как он его называет и который мы с него сняли, действительно весьма странный. Ничего подобного лично я раньше не встречал.
В том-то и дело, сказал штандартенфюрер. Я тоже. Материал, из которого он сделан, нам действительно неизвестен. Похоже на какой-то гибкий и свехпрочный металл Но это не металл. Здесь нужны серьёзные специалисты и научные лаборатории, которых у нас нет.
Значит? с надеждой спросил доктор.
Значит, я отправлю его в Германию. С подробным рапортом и этим бронежилетом. Пусть сами разбираются сумасшедший он или кто. У меня своих задач хватает выше головы.
Думаю, это правильное решение, ответил доктор. В его голосе Максим уловил нотки облегчения. Мы тут воюем. А этот человек Он точно не от мира сего. Но шизофрения это или что-то другое лично я определить не могу. Не моя компетенция. Хотя должен заметить, что на фронте с человеческой психикой происходят иногда поразительные вещи. Был у меня случай с месяц назад
Послышались шаги, и голоса стали удаляться.
Потом расскажете, доктор, я спешу. Не забудьте, что от вас я тоже жду подробный рапорт это было последнее, что расслышал Максим, и наступила тишина.
Глава вторая
Какая-то жидкая баланда на искусственном жиру, в которой плавали куски недоваренной картошки. Макароны со слабыми следами
тушёнки. Жидкий чай без сахара. Хлеб. Последнего, правда, давали в достатке.
Максим съедал всё до последней крошки. Организму требовались калории для восстановления, а взять их было больше негде.
Три дня это много, мысленно сказал Максим КИРу, когда они остались одни. Быстрее кости никак нельзя зарастить?
Я сделал всё, что мог, ответил тот. Можешь добавить со своей стороны.
Максим долбавил.
Вошёл в сверхрежим, дал команду гипоталамусу, некоторым другим отделам головного мозга. Подстегнул костный. Затем сосредоточился в местах переломов одним за другим «увидел» их особым внутренним взором. «Делитесь, ребятки, делитесь побыстрее, обратился к костным клеткам. Очень нужно».
Ни одна медицинская теория не подтверждала полезность подобного обращения ускорение регенерации шло от головного и костного мозга, но Максим верил, что это помогает. А вера, как известно, двигает горы. В любом случае хуже не будет.
Как всегда, подобная процедура отняла много сил.
Но помогла.
Двое суток вместо трёх до полного сращивания, сообщил КИР. Тебе удалось, поздравляю.
Мастерство не пропьёшь, ответил Максим и уснул.
Когда проснулся, захотелось в туалет.
С отвращением воспользовался уткой и подумал, что сделает всё, чтобы больше никогда не лишиться свободы. Уж очень это неприятно.
Мысли о том, чтобы избавиться от оков и сбежать он отбросил сразу.
Во-первых, мешали ещё не зажившие переломы.
А во-вторых, он по-прежнему не знал, где находится, в комнате имелось только одно небольшое зарешёченное окошко под самым потолком, в котором виднелся лишь клочок неба да верхушка какого-то дерева вроде бы клёна с уже начавшими желтеть листьями.
В-третьих, не было одежды и обуви, а бежать в нижнем белье и босиком в начале осени идея не из самых блистательных.
Приносила еду, тазик для умывания и меняла Максиму утку молодая немка по имени Марта. Плоское лицо, маленькие болотного цвета глаза с редкими ресницами, бесформенная грудь, короткие ноги и слишком широкие бёдра.
Красивыми у неё были только волосы, чьи густые, золотистые локоны выбивались из-под белой накрахмаленной шапочки.
Этим фактом Максим и воспользоваться в первую же минуту их знакомства, когда в комнату к нему вошла некрасивая девушка в серой униформе и белом переднике с подносом в руках.
На блузке под горлом виднелась белая круглая застёжка с красным крестом.
Кто это, как считаешь? мысленно обратился Максим к КИРу.
Вероятно, Красный Крест, ответил Корабельный Искусственный Разум, чья память была набита разнообразнейшими сведениями. Немка. Немецкие санитарки чаще всего нанимались на фронт через Красный Крест. Серая блузка с длинными рукавами, юбка до пола, пелерина, шапочка, характерная заколка под горлом. Красный Крест, повторил он уверенно.
Девушка поставила поднос на прикроватную тумбочку.
Какие у вас волосы! с искренним восхищением воскликнул Максим по-немецки. Чистое золото!
Санитарка покраснела, выпрямилась, машинально поправила золотистый локон.
И пахнете вы хорошо, добавил он и улыбнулся. Люблю, когда от девушки хорошо пахнет.
От неё и впрямь хорошо пахло. Чистое тело и мыло с ароматом ромашки.
Как вас зовут? продолжил он атаку.
Марта, едва слышно ответила она. Не нужно. Мне запрещено с вами разговаривать.
А мы тихонько, он снова улыбнулся. Никто не услышит, и мы никому не скажем.
Когда-то Максим с большим удовольствием посмотрел старый телевизионный фильм, созданный ещё в первом Советском Союзе, «Место встречи изменить нельзя». Там актёр Владимир Высоцкий в роли старшего оперуполномоченного Глеба Жеглова объясняет Володе Шарапову знаменитые шесть правил Глеба Жеглова, благодаря которым можно разговорить любого свидетеля.