Дом, когда я его, наконец, смогла рассмотреть, тоже потрясал воображение. При виде него сразу возникали ассоциации с «Унесенными ветром» и логовом колдуна. Темный, почти шоколадного цвета. С колоннами и треугольным портиком слухового окна над крыльцом, мрачно косящегося на меня грязными
стеклами. Двухэтажный, но довольно компактный. С тремя ступеньками, ведущими на неширокое крыльцо. И с богатой, украшенной резьбой дверью.
Дверь была закрыта. И я на миг прикусила губу: стучать или входить так? Ведь меня уже точно ждут. Немного посомневавшись, я потянула дверную ручку. Дверь со скрипом приоткрылась, неохотно пропуская меня в темное нутро дома. И первое, что я увидела, было инвалидное кресло напротив входа. В нем сидел, таинственно сверкая невероятно зелеными глазами, очевидно, хозяин дома
Глава 3-1
Все еще толком не зная распорядка дня хозяина дома, я спустилась на первый этаж сразу же, как умылась и оделась. Некоторое затруднение у меня вызвал подбор одежды. В своей квартире я обычно ходила в спортивном костюме или лосинах с длинной футболкой. Но здесь-то я вроде как на работе?.. Посомневавшись, я облачилась в старое, еще времен ухаживаний Глеба, платье-футляр темно-зеленого цвета, непонятно каким образом оказавшийся среди моих вещей. Я давно его уже не надевала, так как оно стало мне маловато в бедрах и талии. Но сейчас неожиданно поняла, что неурядицы с мужем помогли скинуть несколько лишних килограммов. И я снова могу спокойно носить этот наряд. Что я и сделала. Выглядит вполне себе по-деловому, а если испачкаю, то будет не жалко.
Вторым затруднением стало то, что я не знала пристрастий хозяина и не могла решить, что готовить на завтрак. Стояла и изучала полки навесного шкафчика, когда за спиной раздался шорох колес по полу и негромкий бархатный голос:
Хочешь, я разорю фирму твоего бывшего и верну тебе деньги от продажи квартиры?
Хоть я и слышала, как приближается инвалидное кресло, все равно дернулась от неожиданности. Обернулась и ошеломленно уставилась в зеленые глаза:
Зачем вам этот геморрой? вырвалось у меня.
Я сама поразилась собственной реакции: меня волновало не то, что Глеб может все потерять, а то, что кто-то добровольно взвалит на себя труд вернуть утраченное мной по глупости.
Филипа ничто не смущало. Он легко пожал плечами и спокойно отозвался:
Как видишь, моя жизнь ограничена этим инвалидным креслом и стенами моего дома. А когда я работаю, забываю про свою ущербность. И мне кажется, будто я живу полной жизнью.
И все равно я не понимала.
Но вы же можете что-то сделать для себя промямлила неуверенно.
Филип неожиданно скривился:
А смысл? Я все равно зарабатываю больше, чем трачу. А тебе деньги на собственное жилье однозначно будут нужны. Вечность же у меня ты работать не собираешься? Я мотнула головой. Филип кивнул: Ну вот. Нет, я не сомневаюсь в профессионализме Юрия Карловича. Но законными методами все, чего ты лишилась, не вернуть. А так сможешь уже к концу года купить пусть небольшую, но собственную квартирку. А потом заработаешь у меня денег и обставишь ее, улыбнулся мне работодатель.
Я аж зависла. Настолько улыбка преобразила бледное, худощавое лицо. Даже показалось, что тучи над домом развеялись и выглянуло солнышко. Я с трудом переборола желание оглянуться на окно, чтобы проверить так ли это.
Такой Филип заставлял забыть про его неполноценность, манил, что-то будоражил в душе, напоминал, что я все еще женщина, которая способна нравиться противоположному полу. И которая хочет ему нравиться.
Кое-как справившись с неуместными, невовремя вышедшими из-под контроля эмоциями, я неуверенно пробормотала:
Если так, то конечно Я буду только рада
Филип улыбнулся шире и радостней. Как ребенок, который получил в подарок игрушку, о которой давным-давно мечтал.
Отлично! Я уже немного покопался в делах твоего бывшего. Но пока так, только из спортивного интереса. В голове мелькнуло, откуда Филип может знать про дела Глеба, но мысль улетучилась еще до того, как я ее до конца обдумала. А все потому, что мой работодатель вдруг заметил мою позу и где именно я стою: Ты что, раздумываешь, чем меня кормить? весело фыркнул он. Не забивай себе этим голову! Я до обеда не ем. Только кофе пью. Но его я в состоянии сварить себе сам. А вот обедать будем уже вместе. Но готовить можешь на свой вкус. Правда, врачи настаивают на том, что я должен есть больше овощей. Желательно свежих. А я очень люблю слабо прожаренное мясо.
Веселье Филипа оказалось заразительным. Я заулыбалась в ответ, неожиданно ощутив, как становится легко и весело
на душе.
Принято, шеф! шутливо откозыряла я ему, закрывая дверцы шкафа. Себе на завтрак я пожарю сырники. Вчера видела творог среди заказанных продуктов.
Приятного аппетита, пожелал мне Филип, касанием пальца оживляя мотор, управляющий креслом. И да, обращайся ко мне по имени и на «ты».
Кажется, это был приказ, замаскированный под просьбу.
Едва я позавтракала и прибрала за собой, как к Филипу приехали медики: холеный врач, больше похожий на средневекового графа, по недоразумению нацепившего медицинский костюм, и медбрат, габаритами напоминающий трехстворчатый шкаф с антресолями. У моей мамы такой был. Шкаф, в смысле. Впрочем, если медбрат делает массаж, его комплекция вполне оправдана.