Я почти добрался до проёма в стене, как вдруг на меня нахлынули воспоминания. Не мои, а того юноши, чьё тело я теперь занимал. Я покачнулся и привалился к стене пещеры, пережидая приступ дурноты.
Моё имя Константин Валерьевич Шаховский, я наследник рода Шаховских, которых сослали в родовые земли под Тюменью. А всё потому, что их родовой дар был слишком сильным и пугал столичную знать. Нас отправили сюда под предлогом того, что наш дар является «тем самым оружием против порождений бездны, которое нужно империи в этот трудный час».
Ну да, ну да. Именно поэтому вдоль всего Тобольского тракта выстроили стену высотой пятьдесят метров и разделили на сектора по количеству ворот в аномальные очаги сразу видно, что это от большой веры в то, что мы справимся. Да и контролировать эти ворота должны не гвардейцы императора, а аристократические рода, которым «повезло» иметь родовые земли рядом со стеной.
Мой неуместный сарказм проявился
и в новом теле едкой ухмылкой, от которой Бориса перекосило.
Давайте выбираться отсюда, сказал я ему, отлипая от стены.
Как скажешь, Константин, чопорно ответил мальчик и поспешил за мной. Виктория, тебе следует вернуться в постель.
Девочка кивнула и взяла поудобнее трость, её пальцы так сильно сжались, что суставы побелели. Шаг пауза. Ещё шаг.
Мне стало тошно. Я не смогу спокойно идти, зная, что Виктория плетётся позади, едва шевеля ногами.
Я вдруг вспомнил юного Люциана, который точно так же превозмогал боль после первого ритуала. Тогда я поддержал его. Теперь же Теперь во рту стоял горький привкус.
Я не успел никого спасти. Мои братья мертвы, а я застрял в теле какого-то юнца. Да к демонам всё! Я жив, и это главное, а со всем остальным разберусь.
Рыкнув, я подхватил девочку на руки, пошатнулся было, но тут же выровнялся. Злость придала мне сил, тело уже не посмело сопротивляться, так что мне осталось лишь вспомнить, куда двигаться.
Борис, возьми трость и иди впереди, процедил я.
Мальчик тут же послушно выполнил мою команду и побежал по лестнице. Когда я увидел ступени, уходящие далеко вверх, меня прошиб холодный пот. И вот по ним спускалась ослабленная девочка
Как она себе шею не сломала? И всё это ради того, чтобы увидеть остывающее тело брата? Нет, с этим миром точно что-то не так.
Мы поднялись по тёмным ступеням из цельного камня и вышли в просторный холл. Помимо дверей в гостиную и столовую здесь возвышалась массивная лестница на второй этаж. Толстые каменные стены были обшиты деревянными панелями и тканевыми обоями, по мраморному полу стелились ковры ручной работы.
Мне понравилась дорогая, но строгая отделка ни одной лишней детали вроде статуэток и безделушек, столь любимых аристократами моего мира. В воздухе витал лёгкий запах воска и старого дерева, а из столовой доносились приглушённые голоса.
Стоило нам шагнуть к лестнице, как из столовой торопливо вышли слуги, застывшие при виде нас. Я скользнул взглядом по чёрным ливреям с гербами рода Шаховских и лицам, которые знал благодаря воспоминаниям Константина. Все они были из одной семьи потомственных слуг, верно служивших роду на протяжении нескольких веков.
Герасим, сухопарый и седовласый дворецкий, совершил идеальный поклон, отточенный за годы службы. Его сын и будущий преемник Яков повторил поклон, а две младшие родственницы, вероятно, дочери или внучки Герасима, быстро и тихо присели, сложив руки на фартуках и опустив головы вниз.
Господин, ритуал прошёл без осложнений? глухо спросил Герасим, скользнув взглядом по моему лицу, будто искал что-то, а потом посмотрел на Вику, которую я держал на руках. Мы можем чем-то помочь вам?
Ничего не нужно, благодарю, ответил я, чуть покачнувшись от слабости.
Не знаю, какой ритуал проводили детишки, но осложнения точно были. Их брат погиб, а в его теле оказался перерождённый феникс. Я мрачно усмехнулся и ступил на лестницу. Слуги тут же растворились в полумраке коридоров, будто их и не было, только лёгкий шелест ткани выдал их исчезновение.
Уже наверху я уложил Викторию в её кровать, отослал Бориса к себе и встал в центре своей комнаты. Письменный стол Константина был в идеальном порядке, будто здесь не юноша жил, а старый ключник Лейн из моего ордена. Тот тоже каждую бумажку чуть ли не по линейке вымерял, когда в стопки укладывал.
Первым делом я направился в ванную комнату и принял душ, смывая с себя пепел моего храма и тлен пещеры под родовым имением. Я протёр ладонью зеркало и усмехнулся отражению. Придётся потренировать мимику, чтобы на этом лице она смотрелась более естественно.
Я провёл пальцами по чёрным волосам, постриженным по местной моде: спереди прядки доходили до скул, а сзади были подбриты почти под ноль, как и виски. Мой предшественник заботился о внешности, несмотря на то что предпочитал балам и вечеринкам книжные магазины и библиотеки. Мои губы снова искривились в усмешке Константин Шаховский был красив и изящен, как и положено отпрыску благородного рода.
И всё же я никак не мог понять, почему тьма дала мне второй шанс, ведь она никогда не отдавала то, что считает своим. А я был в её власти весь с потрохами. Так или иначе, мне удалось возродиться, пусть и в чужом теле.