Я не уверена, что могу
Ничего особого не требуется. Я напишу список. Дай ручку и лист.
Даша почему-то не стала спорить и протянула мальчику то, что он требовал. Он принялся писать и вдруг нахмурился. Посмотрел на руку.
Черт Я умею писать, но вот тело Рука не набита
Он старательно выводил кривые уродливые буквы, потом фыркнул, отшвырнул карандаш и порвал лист бумаги на мелкие клочки.
Что случилось? поинтересовалась Даша.
Сама видела!
Что тебя так разозлило?
Да какая разница?!
Большая. Если ты хочешь, чтобы я помогла тебе, придется отвечать на мои вопросы.
Костя зло посмотрел на нее:
Задавай.
Главное, что меня интересует прямо сейчас, где Костя? Если ты оказался в его теле, то куда делся он?
Никуда. Он тоже тут. Перенос, очевидно, происходил с нарушением, возможен сбой шифрования либо грубый взлом.
То есть сейчас в тебе
Да, маленький засранец тоже здесь. Не думаю, что я смогу от него избавиться.
Почему ты считаешь, что Костя бесполезный слабак?
О женщина, да это же очевидно! мальчик закатил глаза, демонстрируя, как он устал от глупости собеседницы. Хотя бы потому, что он отдал мне свое тело.
Даша едва не ляпнула что-то вроде того, что это не Костя уступил тело, а Сато его захватил, но сдержалась, испытав от этого удовлетворение. И снова сделала мысленную отметку: обращение «женщина». Обесценивание?
Как вы решали, кому достанется тело?
Ты что, думаешь, тут какая-то битва была? В корпусе проводились сотни экспериментов с подсадкой. Ни один подопытный не смог внедриться без согласия хозяина тела.
То есть Костя разрешил тебе занять его место?
Скорее, был даже рад, что ему больше не придется вариться в этом котле. И я его понимаю.
Даша невольно покачала головой. Что могло заставить пятилетнего ребенка отказаться от своего же тела? Пусть и в фантазиях?
Второй вопрос. Что должно произойти, чтобы ты понял: ты не в плену? Что произошедшее просто стечение обстоятельств?
Даша внимательно следила за реакцией Кости. Вдруг мысленно поправила себя: не Кости, а Сато.
Скажи им, пусть отстанут от меня, и тогда никто не пострадает.
И снова отмечу, что такое я могу сказать только взрослому. Согласен? мальчик снова кивнул. Если я так поступлю, ты рискуешь попасть в какую-нибудь лечебницу. И вопрос был не в этом.
А в чем?! разъярился Сато.
Что должно произойти, чтобы ты убедился: ты не захвачен в плен? Что никто не пытается выведать секреты твоего карательного корпуса? Что никто не стремится пытать тебя и подавить твою волю?
Пусть перестанут обращаться со мной, как с военнопленным, сказал вдруг Сато. Чего ради заставлять меня есть, если я не хочу?
Они просто заботятся о том, чтобы ты питался по расписанию. Это всего лишь режим.
А кто установил этот режим? резонно возразил Сато. Я хочу пообщаться с этим специалистом по питанию. А, подождите-ка, его ведь не существует, не так ли? Просто эти ребята решили, что знают, как именно надо питаться. А почему же они сами так не питаются?
То есть если тебе предоставят убедительные аргументы в пользу режима питания, то
Этого мало, перебил Сато. Дело не в аргументах и питании как таковом. Дело в двойных стандартах. Им можно то, чего нельзя мне.
Не забывай, что ты в теле ребенка, они просто заботятся о тебе.
Это больше похоже на попытку подавить мою волю. Если они говорят мне, что есть брокколи полезно, то пусть сами тоже едят брокколи. Польза, кстати, плохо сочетается с курением, не так ли? Но это не мешает папаше дымить хуже паровоза. А еще полезное прекрасно сочетается со спортом, но в этой семейке нет ни одного спортсмена. Полезное это «я так сказал» в данном случае. Чем не аргумент тюремщика?
Даша кивнула, вдруг поняв, насколько трудная предстоит работа. Как уместить контр-адмирала в ребенке?
Они делают это неосознанно, ты же понимаешь? В любом случае пойми: ты ребенок, они взрослые. Это нормально, что тебе можно меньше, чем им, они несут ответственность за тебя. Вот вспомни свое детство, Сато, Даша впервые назвала его этим именем. Как вели себя твои родители?
Я офицер карательного корпуса! вдруг вспыхнул мальчик.
Извини! Даша подняла руки. Я сказала что-то не то?
У меня не было родителей!
Ладно, но у тебя же были
Меня вырастили в пробирке. Я вышел из капсулы шестнадцатилетним мужиком и отправился получать форму.
Даша снова зафиксировала важный момент: уточнить настроение матери во время беременности и в первый год после родов. Скорее всего, у нее была депрессия, а значит, возникла узнаваемая параллель. Формальное отсутствие мамы у Кости превратилось в полное ее отсутствие у Сато. Даша предприняла последнюю попытку.
Ну кто-то же тебя воспитывал?
Устав корпуса.
А кроме устава?
Сержант.
Вот, например, обрадовалась Даша и хотела развить мысль, но Сато перебил ее.
В 17 лет я выбил ему зубы и переломал ребра.
И что он сказал? сама не поняв, зачем, спросила Даша.
Что он гордится мной. И если я не возглавлю корпус, то он нассыт на мою могилу, улыбнулся Сато.
Даша невольно клацнула зубами, но быстро взяла себя в руки и уточнила: