Да вы же сами говорите: «Господи, твоя воля!» лениво отозвался он, вот и мы так порешили, что раз он тут хозяин и, как говорится, всем заправляет, выходит, нам только и делов, что предоставить все заботы ему. Не мы устроили наводнение, так нечего нам в это дело и соваться.
И ежели он не располагал, так сказать, приготовить для нас место повыше, устроить, как мы понимаем, для нас гору Арарат, мы и не видим, чего ради нам туда перебираться, добавил столь же лениво другой.
Хеммингвей тотчас понял свою оплошность и, хорошо зная особенности юмора жителей Запада, счел за лучшее прекратить неудачный разговор. Он слегка покраснел, но улыбнулся и сказал:
Вы знаете, что я хотел сказать. Вы могли бы жить и полной безопасности, если бы построили дамбу, чтобы удерживать воду при самом высоком уровне.
Ты когда-нибудь слышал, что это за штука самый высокий уровень? спросил первый оратор, обращаясь к одному из присутствующих и даже не глядя на Хеммингвея.
Отродясь не слыхивал. Я и вообще-то не знал, что ему предел поставлен.
Первый оратор обернулся к Хеммингвею.
А знаете, что случилось «у Балджера», в Норт-Форке? У них там была эта самая дамба.
Нет, не знаю. Что же там случилось? с досадой спросил тот.
У них там было вроде как у нас, отвечал первый. Вот они и решили построить дамбу, чтоб удерживать воду при самом высоком уровне. Сказано сделано. Сперва все шло как по маслу, будто в сказке, да только воде куда-то надо было деваться, вот она взяла да и скопилась у ближней излучины. А потом она вроде как бы приподнялась на локте да глянула поверх дамбы туда, где ребята преспокойно занимались промывкой. И уж тогда она не посмотрела на этот самый высокий уровень, а поднялась еще на шесть дюймов! Да только уж не тихо-мирно, как всегда или как вот тут у нас, словно она по капле из-под земли сочится, а с шумом и ревом хлынула через дамбу на ту сторону, где ребята мыли золото. Он помолчал и среди глубокой тишины добавил: Говорят, «у Балджера» все разбросало на пять миль вокруг. По крайней мере я слышал, что одного мула и кусок желоба подобрали аж в Ред-Флете, за восемь миль оттуда!
Мистер Хеммингвей отлично знал, что на это ответить, но, умудренный опытом, знал также, что это бесполезно. Он вежливо улыбнулся и промолчал,
после чего говоривший обратился к нему:
Сегодня вам тут ничего не увидеть, а вот завтра, судя по всему, вода начнет спадать. Вы, наверно, хотите умыться и привести себя в порядок, добавил он, взглянув на маленький саквояж Хеммингвея. Мы решили, что вам тут будет тесновато, вот и приготовили для вас местечко в хижине Стэнтона вместе с женщинами.
Молодой человек слегка покраснел, усмотрев в этих словах иронический намек, и с горячностью возразил, что привык к походной жизни и готов остаться здесь.
Ну нет, это дело решенное, возразил его собеседник. Пойдемте-ка лучше, я вас провожу.
Минуточку, с улыбкой сказал Хеммингвей, у меня письмо к управляющему компанией «Веселые Копи» у Джулса. Может быть, мне лучше сначала повидаться с ним?
Да ведь это и есть Стэнтон.
А вы замялся Хеммингвей, вы, кажется, очень хорошо знаете эти места. Уж не имею ли я честь
Да, я Джулс.
Приезжего это несколько удивило и позабавило. Значит, «Джулс» фамилия, а не название местности!
Стало быть, вы пионер? спросил Хеммингвей уже менее самоуверенным тоном, когда они вышли из-под деревьев, с которых капала вода.
Я наткнулся на эту речку осенью 1849 года, когда мы со Стэнтоном перешли Ливерморский перевал, ответил Джулс. Он говорил короткими, отрывистыми фразами, нарочито растягивая слова. На следующий год выписал сюда жену и двоих детей. Жена умерла в ту же зиму. Не выдержала перемены, простудилась и схватила лихорадку в Суитуотере. Когда я первый раз пришел сюда, в речке не было и шести дюймов глубины, зато вон там воды было полно видите, где желто-зеленые пятна и полоски травы да кустарника. Все это тогда было залито водой, а заросли появились уже потом.
Хеммингвей посмотрел вокруг. «Возвышенность», на которой они стояли, представляла собою всего лишь нечто вроде кургана, поднимавшегося над ровной поверхностью долины, и росли здесь только редкие деревца молодой ивняк и ольшаник. Получалось, что впадина намного больше, чем он думал, и молодого человека поразило ее сходство с дном какого-то первобытного внутреннего моря. Не исключено, что здесь когда-то произошло гораздо более сильное наводнение, чем то, которое наблюдал Джулс, обосновавшийся в этих местах сравнительно недавно. Хеммингвей покраснел, вспомнив, как он поспешил обвинить поселенцев в нерасторопности и своими опрометчивыми и самонадеянными выводами чуть было не поставил в неловкое положение свое начальство. Впрочем, не было никаких оснований считать, что следы этого потопа не относятся к далекому прошлому. Он снова улыбнулся и почувствовал себя уверенней при мысли о геологических сдвигах, которые впоследствии ослабили действие катаклизмов, и о благодетельном влиянии заселения и возделывания этих земель. Впрочем, завтра он все подробнейшим образом изучит.