Макс остановился, прислонившись к бетонному ограждению. Его взгляд метнулся по сторонам, прежде чем он заговорил:
Представляешь, я оказался слабым Телекином, он невесело усмехнулся, потирая ладони. Могу двигать небольшие предметы, не больше пары килограммов. Никогда бы не подумал, что это пригодится.
Он щелкнул пальцами, и маленький камешек у его ног поднялся в воздух, завис на мгновение, а затем упал обратно.
Я с трудом сдержал
разочарование. Проблема была даже не в его слабом контроле дело в том, что он вообще не развивался. По движениям и затратам энергии было видно, что он использует способности на том же уровне, что и при их появлении. Никакого прогресса за месяцы.
Чтобы повысить уровень, нужна постоянная практика и сражения с мертвецами только так можно стать по-настоящему сильнее. В нашем мире большинство псиоников, доживших до сегодняшнего дня, уже перешагнули третий-четвертый уровень. А этот застрял на первом и, судя по всему, даже не пытался расти дальше.
Но даже этого хватило, чтобы произвести впечатление на людей, продолжал Макс, не замечая моих мыслей. Собралась группа в основном семьи с детьми, несколько стариков. Построили укрепление в бывшем детском саду. Меня выбрали старшим. Представляешь? Меня, который в прошлой жизни не мог даже бригаду сантехников организовать.
Звучит неплохо, заметил я, скрещивая руки на груди. По крайней мере, крыша над головой и какая-то защита.
Так и было поначалу, его голос дрогнул, а взгляд потух. Пока я не узнал про бои.
Бои?
Вон там, Макс кивнул в сторону огороженной части парковки, где виднелась металлическая конструкция, похожая на клетку. Организаторы бывшие мясники из соседнего поселка. Два брата-близнеца, здоровые как быки. Обычные люди дерутся за еду, лекарства, оружие. Никаких псиоников только мышцы и воля к победе. Ставки принимают чем угодно патронами, едой, лекарствами, бензином один даже свою дочку поставил и тоже проиграл. Зрелище было не из приятных.
Макс сглотнул, его взгляд остекленел, словно он снова видел ту сцену.
Вы правы, исправляю логическую нестыковку:
Я сначала просто смотрел. Потом начал ставить малые суммы. Выигрывал, и знаешь, как это бывает аппетит приходит во время еды. Делал ставки всё больше и больше. Сначала фартило, а потом потом просто не повезло. Чёрная полоса, понимаешь?
Он замолчал, низко опустив голову. Его плечи поникли, а пальцы нервно теребили край куртки. Но в голосе не было настоящего раскаяния только жалость к себе.
Сколько ты проиграл? спросил я напрямик.
Почти все запасы поселения, прошептал он, не поднимая взгляда. Четыре ящика консервов, все медикаменты, бензин и оружие его голос сорвался. Но я же не виноват, что так вышло! Кто мог знать, что тот боец сломает руку прямо в первом раунде? Это просто невезение!
Я почувствовал, как внутри закипает злость.
Не виноват? Ты поставил все запасы поселения на кулачный бой, и ты не виноват?
Ты не понимаешь! Макс вскинул голову, в его глазах читалась смесь страха и возмущения. Я залез в долг перед Асланом. Три ящика патронов! И теперь он хочет, чтобы я отрабатывал. Говорит, раз я Телекин, то должен участвовать в их вылазках на городские склады.
Ну так в чём проблема? пожал я плечами. Отрабатывай. Ты взял в долг нужно платить.
Да он меня на верную смерть посылает! Макс всплеснул руками. И при этом делает вид, что заботится о моих людях обещает им еду и медикаменты, пока я буду отрабатывать долг. Мол, они не должны страдать из-за моих ошибок. Красиво, да? он криво усмехнулся. Но это не повод подписывать мне смертный приговор!
«Надо же», подумал я, «В этой ситуации Аслан повёл себя на удивление достойно. Дал этому идиоту реальный шанс выбраться из дерьма, в которое он сам себя загнал. А этот даже не понимает, какую возможность ему предоставили».
Макс нервно засмеялся, запустив руку в волосы.
Я никогда не был бойцом. Я мертвецов боюсь до усрачки! Почему я должен этим заниматься? Пусть военные с этим разбираются это их работа! Всегда была! Государство их содержало, чтобы нас защищать!
Государства больше нет, отрезал я. И никто тебе ничего не должен. Ты сам довёл себя до этого дерьма.
Макс посмотрел на меня как побитая собака.
Но мои люди они голодают, Макар. Дети плачут по ночам. Двое малышей заболели, а лекарств почти не осталось, его голос дрогнул, но в глазах я видел расчёт. Ты же не можешь отказать им в помощи. Это же дети!
Не пытайся давить на жалость, холодно ответил я. Не на того напал. Ты проиграл всё, что тебе доверили, а теперь хочешь, чтобы кто-то другой решил твои проблемы?
Всего один ящик патронов! в отчаянии воскликнул он. Ты должен мне помочь! Мы же с тобой старые друзья!!!
Я тебе нихрена не должен, я скрестил руки на груди. И если хочешь что-то от меня получить, прекрати вести себя как жертва. Начни с того, что признай всё это твоя вина. Не невезение, не обстоятельства. Ты сам сделал выбор.
Макс открыл рот, готовый возразить, но что-то в моём взгляде заставило его осечься. Затем его лицо вдруг
исказилось, приняв то выражение упрямой обиды, которое бывает у людей, когда их припирают к стенке, но они всё равно отказываются признать очевидное.