Он затянулся и пустил струю дыма в приоткрытую форточку. За стенами вагончика темнело, внутри было утно, и стояла благостная тишина: все обратились в слух, - настолько начало рассказа было для всех интересным, что даже Женька высунул голову из-под одеяла.
********
Для Нины в вагончике был отведён свой собственный спальный уголок за перегородкой: кровать, тумбочка, зеркало на стене, шкаф как раз возле одного из трёх окон, выходящих на противоположную бетонную стену, ограждающую базу со всех сторон. Семёнович приделал полочку над оконцем, и на ней, с чисто женской щепетильностью были расставлены какие-то скляночки, статуэтки, маленькие горшочки с цветами. На стене висели приклеенные, вырезанные из журналов фотографии любимых актёров, а рядом с кроватью в том же шкафу находился весь гардероб девушки,- всё, что позволяли условия проживания на большой строительной базе, которых вокруг посёлка было как грибов после обильного дождя.
Нина временно не работала. Все ждали, когда, наконец, хозяин базы Гамлет Назарович - чистокровный добрый армянин - начнёт строительство новой столовой для рабочих. В старой маленькой столовой работали только две девушки и кормили лишь с десяток желающих остальные предпочитали питаться самостоятельно, делая еженедельные коллективные выезды за продуктами либо в поселковую ярмарку, либо в супермаркет, расположенный недалеко от посёлка по шоссе. Но база постепенно расширялась, и требовалось новое, более обширное помещение. Кому было лень готовить самим, тот питался в старой столовой, но за давностью лет, её оборудование поизносилось и изжило себя: все строители питались у себя в вагончиках, впрочем, как и приезжающие наёмные рабочие, в числе которых был и Михаил, водитель манипулятора, член описываемой бригады. Две девушки справлялись сами, а Нине, как шеф-повару приходилось ждать, когда Гамлет Назарович затеет новую постройку. И строить её должны как раз две такие бригады, как бригада Юрия Николаевича.
В ожидании запуска объекта скучать не приходилось; Юрий Николаевич каждый день находил какую-либо работу. Вчера бордюры вкапывали, сегодня траншею для труб прокладывали, завтра вагончики манипулятором переставляли, послезавтра асфальт вокруг базы клали; через день в посёлке колодец при церквушке копали. Много дней - много дел.
Нина так же числилась в бригаде, но на мужские работы по понятным причинам не выходила. Из полученных зарплат, с молчаливого уговора, каждый из бригады вносил свою часть в «общий котёл», и всё это отдавалось Нине на ведение хозяйства. На проживание, продукты, на маленькие женские радости в виде колготок, помад, белья, одежды. А если предстояло что-то грандиозное в виде туфелек или зимней недорогой шубки, каждый добавлял не раздумывая, поскольку
девушку любили и оберегали (что Женьке было даже на руку меньше затрат в конфетно-букетный период ухаживания).
Она же в свою очередь всячески помогала друзьям в их быте: штопала, стирала, подшивала, гладила, готовила, - в общем, была неким центром, вокруг которого и крутилась жизнь всей бригады.
Семёнович был потомственным приамурцем из Хабаровска, Михаил местным, живущим вне территории базы, Юрий Николаевич обитал до базы в Белоруссии, ну а Нина с Женькой были выходцами из Малороссии, из Донецкой области. Иными словами, полный интернационал.
********
Манипулятор должен был приехать к десяти вечера, и Михаил остался бы ночевать до утра в вагончике, затем, утром в пятницу, они все вместе должны были переставить через стропила вагончик на новое место, отведённое, судя по плану Гамлета Назаровича, для новой бригады. Как раз все и подумали, что подобная суета в пятницу касается именно столовой. Новой столовой.
Из гаража Миша не выехал. Неохота в пятницу перед выходными переться через всё шоссе к чёрту на кулички: дорожный патруль того и гляди тормознёт. И доказывай потом, что ты не пьян.
Он набрал по мобильному телефону номер бригадира Юрия Николаевича и сказал ему, что на базу выезжать не хочет: ждите, мол, понедельника.
Юрий Николаевич был человеком понятливым и не обиделся: понедельник так понедельник. А сам подумал: «Схожу-ка я обрадую ребят. Всё же пятница, вечер, завтра суббота банный день, а там и воскресенье. Три вечера выходных. Вот обрадуются». Любил он свою бригаду, что тут сказать. И прихватив бутылочку коньяка с апельсинами для Нины, двинул через всю базу к противоположной оградительной стене, где стоял их вагончик.
Бухнув в дверь, вошёл, и нарочито серьёзно гаркнул:
- Кухня!
- Тута кухня! выросла перед ним (руки по швам) Нина.
- Работы отменяются. До понедельника. Не слышу оваций!
- Ура-а! раздалось со всех сторон. Женька подскочил, выхватил из рук бригадира коньяк, накинул на руку полотенце, как у официанта в ресторане, взял под локотки и широким жестом указал:
- Просим к столу, барин! Селёдочки, водочки-с, красной икорочки? Не желаете-с, ваше сиятельство?
Юрий Николаевич хмуро, как и подобает барину, отмахнулся, и величественно прошёл к уже накрытому столу.
- Сейчас пельмени будут, - оповестила всех Нина (электрическая плита стояла рядом с умывальником, сразу у входа в вагончик). Там же располагались полочки со всякой кухонной утварью, и рядом с плитой, чуть сбоку примостился довольно внушительный холодильник: на четверых обитателей вагончика вполне хватало, если в нём останавливался иногда Миша. Спальные кровати с прикроватными тумбочками располагались по периметру жилого помещения вдоль стен; стол стоял посередине, телевизор-плазма висел на одной из стен, чтобы было видно с любой кровати. Плюс маленькие шкафчики для каждого, где висела на плечиках одежда для выхода и поездок в город.