Вождь Коммунистической партии Владимир Ильич Ленин знал, что, используя религиозные чувства людей, враги могут организовать новые «крестовые походы»...
Рамазанов отошел от окна. На его рабочем столе лежали архивные материалы. «Кто выступит против имама Дагестана и Северного Кавказа, писал Гоцинский в 1918 году, тот будет наказан розгами, отсечением рук и смертной казнью...». Али Касимович закурил, задумался. Перед его глазами встали трупы революционеров, повешенных по приказу Гоцинского на фонарных столбах в Порт-Петровске, когда город заполнили бандиты в мюридских чалмах. Гоцинский разорил десятки хасавюртовских хуторов и организовал поджог слободы Хасавюрт. Начальнику контрразведывательной службы Дагестанского отдела ОГПУ вспомнилась также трагическая история жены красного партизана из Темираула, которая, чтобы не попасть в руки лжеимама, отдававшего горянок на растерзание своим мюридам-головорезам, предпочла смерть, бросившись в Сулак.
В другой папке, лежавшей на столе, Али Касимович нашел материалы об убийстве кулацко-мулльскими элементами секретаря Касумкентского РК ВКП (б) Герейханова, тридцати трех активисток из числа горянок, селькоров газет и многих других активных проводников Советской власти в республике. Продолжая перелистывать документы, он натолкнулся на сообщение о том, как духовники боролись против светской школы, вытеснившей все религиозные учебные заведения, и как по приказу «светлейшего» шейха Али-Гаджи Акушинского были выброшены в реку все парты, привезенные для школы в Акушах.
«Нельзя забывать о сторонниках Гоцинского, Узун-Гаджи, Али-Гаджи Акушинского, Гаджи-Эфенди Штульского и разных известных и неизвестных шейхов, оставленных ими на территории республики», думал Рамазанов, закрывая папку с документами о злодеяниях врагов.
Мысли его опять вернулись к переговорам с Москвой. Он попросил секретаря пригласить сотрудников службы на совещание. Через несколько минут все собрались в кабинете Рамазанова. По настроению начальника службы чекисты определили, что срочный созыв совещания связан с каким-то важным событием. Рамазанов, охарактеризовав вкратце оперативную обстановку в республике, остановился на вопросе, по
поводу которого ОГПУ СССР сделало предупреждение.
Началась кропотливая работа дагестанских контрразведчиков.
Глава II ПОСЛЕ ТРАУРА
1
Ататюрк много сделал, чтобы поднять роль Анкары как нового политического, административного и экономического центра республики. Однако все эти меры не подорвали авторитета бывшей столицы когда-то могущественной Византийской империи.
Город, где встречаются Запад и Восток, Европа и Азия, где имперское прошлое окаменело в ансамблях храмов и мечетей, привлекал своей экзотикой не только туристов и путешественников, но и тех, кто «проворачивал» разные дела. И не случайно анкарцы все свои деловые встречи организовывали в бывшей турецкой столице.
Уже более часа Мехмет и Джим в Стамбуле. Несмотря на плохую погоду, они благополучно добрались до Хайдарпаши азиатской части города. Однако им еще предстояло переправиться в европейскую часть Стамбула. Ждали паром, перевозивший грузовой и пассажирский транспорт через Босфор.
Сидя за рулем автомобиля, Джим нервничал. Он вспомнил годы своей работы в Стамбуле... Английское посольство, где работал Джим, находилось в европейской части города, и каждый раз, когда для встречи со своими агентами, проживавшими в Хайдарпаше, приходилось переправляться через пролив, он тратил много времени. Вот и теперь напрасно теряет время, но другого выхода нет.
Джим, главный резидент Сикрет Интеллидженс Сервис в Турции, работал под ширмой дипломата и занимал официальный пост в английском посольстве в Анкаре. Встречи с руководящим работником турецкой разведки Мехметом в стенах рабочего кабинета могли привлечь к себе внимание посторонних лиц. Беседа в машине была более безопасной. Джим вел откровенный разговор с турецким коллегой по вопросам координации действий против Советов. Для согласования дальнейших действий были все основания. Недолго продолжался траур в разведывательных органах Англии и Турции по их агентам, усопшим на территории Советского Союза в двадцатых годах. Шеф английской разведки в Турции отделался тогда легким испугом. Джим опять стал задавать тон в работе. Среди своих английских коллег он был известен как маленький Джим с большой головой. Голова Джима и на этот раз спасла его от страшного суда лондонской семерки круглого стола СИС. Джиму хорошо была известна позиция седобородых стариков, заседающих за круглым столом в Лондоне главном мозговом центре английской разведки. Старейшины не жалуют своих сотрудников, по вине которых английские агенты попадают в лапы противника. Существует еще одно опасение. Советская контрразведка, едва родившись, делает головокружительные успехи. Перед глазами Джима встал Локкарт крупный английский разведчик, попавший в руки советских чекистов. После того позорного провала руководители штаба СИС долго приходили в себя. И вот теперь Кларк...
Хотя провал официального сотрудника Стамбульской резидентуры СИС был явным, Джиму удалось-таки выйти сухим из воды. Он умел писать хорошие доклады в Лондон, и это спасало его. Правда, на этот раз Джиму просто повезло: никто из его людей не вернулся из Советской России. А мертвые, как известно, молчат. Пусть Лондон перепроверяет его данные. Джим хорошо знал, что Сикрет Интеллидженс Сервис не сможет этого сделать без его помощи. Итак, во всем виноват Кларк, который в свое время был направлен в Стамбул без его, Джима, согласия. Пусть отвечают те, кто рекомендовал Кларка. Джим сохранил в своей «черной» папке копию документа, отправленного в Лондон по этому вопросу. В случае осложнения он думал пустить в ход и этот документ. Отвечать в первую очередь придется им, лондонцам, а затем ему бывшему стамбульцу.