Олег не пьет. Один окулист сказал ему, что от алкоголя ухудшается зрение. Потом самбо спорт не любит пьяниц.
Ясно. Вы, конечно, понимаете, что сказать что-нибудь о деле я просто еще не в состоянии, но истину мы все-таки отыщем, Дорохов улыбнулся. Вы мне обязательно звоните.
Дорохов знал, что вещи иногда могут рассказать о своем хозяине очень много. Прежде чем уйти, он попросил разрешения взглянуть на комнату Олега.
Узкая комната показалась Дорохову почти пустой. Здесь не было ни картин, ни дорогих портьер, как в других комнатах. Небольшая тахта, письменный стол, над ним книжные полки. Рядом с дверью секция шведской стенки, на деревянной платформе боксерская груша, на полу несколько пар гантелей разного веса. На столе лежало несколько общих тетрадей, технический справочник, две авторучки. Казалось, хозяин комнаты только что вышел, скоро вернется и снова сядет за конспекты. Дорохов посмотрел книги: «Философия», учебник по сопротивлению материалов, англо-русский словарь. На другой полке выстроились книги по спорту: учебник по дзю-до, выпущенный в тридцатых годах, толстый современный учебник по самбо, книги по боксу, гимнастике и даже по стендовой стрельбе. Художественной литературы не было. Калерия Викторовна, наблюдавшая за Дороховым, объяснила:
Здесь у Олега только учебники и книги по спорту. Вся наша библиотека помещается в коридоре. Он много читал, но говорил, что хорошая книга на полке мешает ему заниматься, отвлекает.
«Серьезный парень», подумал Дорохов об Олеге, выходя из квартиры Лавровых.
Обратили внимание, Александр Дмитриевич, что Лавров немного прихрамывает? спросил Рогов.
Да, заметил.
У Николая Федоровича нет левой ступни. Его ранили под Берлином, за несколько дней до конца войны. Хороший он человек, и она славная. В прошлом году ей заслуженного врача РСФСР присвоили. Тяжко им, тяжко потому, что уж очень верят сыну.
Да, верят, согласился Дорохов. Слушайте, Женя, я отнял у вас целый вечер, а мне хочется побывать на месте происшествия. Понадобится еще час. Мы с Козленковым на службе, а вот вы другое дело. Вы не торопитесь?
Да что вы, обиделся Рогов, но, может быть, я лишний?
Нет, конечно, пойдемте, улыбнулся Дорохов.
Втроем они направились к дому, где был убит Славин. Козленков и Рогов вели полковника проходными дворами, и поэтому пришли быстро. Дорохов взглянул на часы. Двадцать три часа тридцать минут. Почти то же самое время. Арка была ярко освещена, во дворе горели люминесцентные лампы. Дорохов припомнил, что в тот вечер шел дождь. Сегодня дождя не было. Они прошлись по двору, подошли к подъезду, где жил Степан Крючков, а потом направились к арке. Дорохов попросил Козленкова снова вернуться к подъезду, немного постоять там, а потом идти к Рогову. Рогова он послал в арку. Сам отстал, вошел в беседку, потом направился к клумбе. Зачем-то пробрался в кусты жасмина, росшие в центре двора, подождал, пока Козленков подошел к Рогову, и, крадучись, приблизился к ним. Под аркой спросил Рогова, видел ли тот, где он шел. Рогов не понял и извиняющимся тоном ответил, что наблюдал за Козленковым, а Дорохова не заметил. Полковник еще раз вернулся в центр двора, что-то поискал на земле, но потом, безнадежно махнув рукой, возвратился к своим спутникам.
Нужно сказать, что у Александра Дмитриевича была своя особенность, свой пунктик. Начиная работать по какому-то новому делу, он обычно по нескольку раз бывал на месте, где совершилось преступление. Сообразуясь с обстановкой, пытался мысленно воспроизвести картину случившегося. Понять и разобраться в действиях человека, решившего совершить преступление, а потом представить все его дальнейшие поступки. На месте всегда лучше думалось. Вот и сейчас он пытался найти то, чего не заметил днем. Искал, ничего не находил, но кое-какие предположения у него появились...
Обратно возвращались молча. Шли через сквер. Около опустевшей беседки, той самой, в которой собирались хулиганы, остановились.
Дорохов предложил:
Посидим, покурим?
Первое, что бросилось в глаза, чисто выметенный пол. Ни окурков, ни пыли. Рогов заметил удивление Дорохова и улыбнулся.
У них тут свой порядок. Где-то в кустах прячут веник, ведро, тряпку, стаканы, а то и закуску. Когда расходятся, по очереди, но, конечно, не те, кто верховодят, убирают.
А Славин бывал здесь? вдруг спросил Дорохов.
Бывал, ему ответил Козленков. Здесь многие бывают. Соберутся выпить и сюда. Беседка у них называется «подожди немного».
Оригинально, усмехнулся Александр Дмитриевич. Ну, так вот, дорогие мои коллеги, о Лаврове. Все, что есть в уголовном деле, удивительно четко работает против него. Вот посудите. Лавров говорит, что парикмахер был пьян. По заключению биологической экспертизы, в организме Славина алкоголь полностью отсутствует. Лавров говорит, что был нож, а его никто не видел. Есть и третье, не менее важное обстоятельство. Лавров говорит, что Славин хотел его убить. Но за что, не знает. И никто этого не знает.
Так вы, Александр Дмитриевич, Олегу не верите? не выдержал Рогов.
При чем тут это верю или не верю? Я говорю о фактах, имеющихся в деле, и все они против Лаврова. Криминалисты, следователь, прокурор, наконец суд, в первую очередь рассматривают факты.