Дорохов вздохнул и вытащил уже наполовину исписанный блокнот. После каждой командировки оставался у него такой блокнот заполненный до конца (значит, дело шло не так уж и быстро) или наполовину, а то и меньше. Усевшись за стол, полковник вытряхнул из сигаретной пачки найденные ночью обертки от «холодка» и задумался. Итак, в карманах у Славина этих конфет не было, не было их и у него дома. Но, может быть, его кто-то угостил, может быть, он случайно купил их в каком-нибудь ларьке? Интересно, а не сохранились ли на этих обертках отпечатки пальцев?
В кабинет вошел Киселев.
Захар Яковлевич! Нельзя ли вызвать сюда эксперта-дактилоскопа?
Пожалуйста! капитан направился к двери. Но Дорохов снял трубку и протянул ее Киселеву.
По телефону. Пока эксперт придет, мы покурим. Много ли у вас нераскрытых преступлений? неожиданно поинтересовался полковник.
Да нет... В этом году повисли две квартирные кражи, одно мошенничество и хулиганство в сквере, возле той самой беседки. Вернее, не хулиганство, а драка с телесными повреждениями. Потерпевших двое, оба избиты, оба в больнице отлежали.
Знают, кто их бил, а не говорят. Вот и все нераскрытые. С прошлого года у нас магазин один остался, трикотажный. Воры разных шерстяных вещей вывезли чуть ли не полмашины. По этому делу мы много работали, но все безрезультатно. Установили, что у преступников была машина, но какая именно, не знаем. Скорее всего, микроавтобус УАЗ или рижский РАФ. Всех своих перебрали, наверное, «гастролеры» какие-то. Этим делом сам Афанасьев занимался.
А у соседей как?
У соседей по-разному. В Степном районе всегда тишь да гладь, вот только в начале лета взяли магазин, тоже на машине.
Раскрыли?
Нет. Недавно я разговаривал с начальником райотдела, говорит, никак не найдут. А вот другой район, Железнодорожный, очень беспокойный. Райцентр узловая железнодорожная станция, так что там проходной двор, преступлений много, и нераскрытые есть. Недавно магазин «Ткани» обворовали, взяли несколько рулонов дорогих материалов. Милиционер воров заметил и пытался задержать, но они машиной сбили его с ног и скрылись, а он с переломом бедра попал в больницу. Перед кражей преступники угнали «Москвич», потом бросили.
Киселев рассказывал, а Дорохов делал у себя в блокноте какие-то пометки. Оба и не заметили, как в кабинет вошла пожилая женщина.
Вызывали, товарищ капитан?
Как же, как же, просил. Позвольте представить вам, товарищ полковник, нашу криминалистическую науку старший эксперт Анна Сергеевна Смирнова, тоже капитан милиции, великий специалист дактилоскопии.
Ну, уж и великий, улыбнулась Смирнова.
Дорохов пододвинул к эксперту найденные им бумажные шарики. Она достала пинцет и небольшое увеличительное стекло и, расправляя каждую обертку, стала их внимательно рассматривать.
Что же вы хотите знать, полковник, об этих конфетах?
Все, и главное, кто их съел, усмехнулся Дорохов.
Это криминалистике неизвестно, в тон ему ответила женщина. Я могу сказать вам только, что конфеты одной партии.
Скажите, Анна Сергеевна, нельзя ли на этих бумажках отыскать следы пальцев?
Думаю, что нельзя. Нет, следы здесь, бесспорно, есть, я их проявлю, но вот использовать эти отпечатки для идентификации личности нам не удастся. Во-первых, слишком мала поверхность. Во-вторых, бумага была настолько скомкана, что отпечатки папиллярных узоров наверняка стерлись.
Ну что ж, нельзя так нельзя, вздохнул Дорохов. А жаль. Мне думается, что тот, кто съел эти конфеты, нас с Киселевым очень интересует. А вы, Анна Сергеевна, любите конфеты? Как вы думаете, за какое время можно съесть три или четыре «холодка»?
Сказать трудно. Это дело вкуса.
Товарищ полковник! не вытерпел Киселев. А при чем тут эти «холодки»?
Откровенно говоря, усмехнулся Дорохов, этого я и сам пока толком не знаю. Кстати, поручите кому-нибудь из ребят узнать, есть ли эти конфеты в магазинах, и хорошо бы купить их десяток, а если их нет, пусть выяснят, когда продавались.
Едва Киселев ушел, в дверь кабинета осторожно постучали.
Входите, входите, дважды повторил Дорохов.
В комнату робко вошла девушка, Александр Дмитриевич не сразу признал в ней Зину Мальцеву. Она была совсем не такой, как вчера в дружине. Видно, ее покинула решительность. Дорохов подумал: словно школьница, только передника не хватает.
Заходите, Зиночка, он встал ей навстречу, подвинул стул и сам сел рядом. Не смущайтесь, располагайтесь поудобнее. Поставьте свой роскошный портфель на пол здесь вы ничем не рискуете, ему очень хотелось вызвать улыбку на ее бледном лице. Но глаза девушки смотрели все так же грустно и даже с некоторым укором.
Дорохов взял у нее большой истрепанный портфель, удивился его тяжести и бережно поставил на пол.
Ну, рассказывайте, решительно сказал он.
Я не знаю, что... почти прошептала девушка.
Как это не знаю? Дорохов повысил голос, увидев, что губы девушки задрожали. Он знал, что самый худший способ успокоения в таких случаях жалость и сочувствие. Женой стать собираешься, а не знаешь, какой у тебя жених. Ведь любишь?
Люблю, почти с вызовом бросила она.
Ну и прекрасно, люби, если он, конечно, того заслуживает.