Возвращался Агапов усталый и голодный. Прежде всего шел под душ. А потом уже садился за стол, а Лиза и Марья Николаевна нетерпеливо ждали оценки их кулинарного творчества. В этом одобрении была вся награда за их повседневные хлопоты.
И когда Андрей Иванович, вздремнув после обеда, выходил на террасу, перед которой кудрявились те знаменитые три березки, которые должны были изображать сад, Марья Николаевна приступала к деловому разговору, начиная издалека. Андрей Иванович называл это «артиллерийской подготовкой».
Давай, давай, разноси в пух и прах, не стесняйся, Маша! Выводы? Давай выводы! Так, говоришь, плохо снабжаем? Проверю, по документам выходит, что снабжаем хорошо, но как это доходит до кухонного котла? Что? Кладовщик?! Ну, матушка, это уж бабьи сплетни! Некоторым почему-то кажется, что всякий кладовщик непременно вор. А вообще-то проверю.
Каждому на строительстве было понятно, что судьба таежных трущоб решена. Здесь пройдет железнодорожная магистраль. Станции приветливо замигают разноцветными огнями светофоров. Телеграфные столбы будут гудеть в глухую полночь таинственными отголосками далеких городов. Тайга посторонится, уступая место человеку. Засветятся домашним уютом окна домов, фонарь озарит пакгауз, незатейливую беседку и совсем молодой, только что посаженный бульвар. По перрону будет прогуливаться начальник станции, нарядный, эффектный, в новой красной фуражке. Рядом со станцией запыхтит-задымит депо свежеоштукатуренное, остекленное, еще не успевшее прокоптиться. А по склону холма пойдут лепиться улицы... Вспыхнет яркими солнцами вход в кино, загремит музыка, девушки придут на свидания к своим возлюбленным, промчится первый автобус...
И все это будет в ведении Андрея Ивановича Агапова, начальника Карчальского строительства: и люди, и строительные материалы, и склады горючего, и проектные бюро... Все это он должен понять, правильно расставить и применить: весь сложный переплет стремлений, подвигов, честолюбия и простого желания утолить голод. За все ответствен Андрей Иванович Агапов, ответствен перед страной, перед партией, перед правительством, перед самим собою.
И он принялся за дело. С первого же дня нахлынули на него запросы, требования, задачи, и все они были неотложны, и все должен был разрешить именно он сам.
Андрей Иванович был достаточно опытен, чтобы не ринуться очертя голову в этот водоворот. Некоторое время он слушал, смотрел, приглядывался к людям. Знакомился. Выслушивал всех, стараясь понять не столько доводы, сколько самих людей.
Так-так... И вы считаете...
Я уверен, что так будет лучше.
Вы считаете, что управление надо перенести в Тохму. Но даже если так, почему вы горячитесь? Не надо горячиться. Давайте спокойно.
Одновременно с вопросами производства и организационными вопросами хлынул быт. Ему докладывали, что начальник склада горючего падок до «горючего», что бухгалтер Чижов незаконно занял квартиру чертежника Мигаева и, кроме того, ворует дрова. И много о чем еще докладывали. Во всем этом надо было разобраться, где склока, где подсиживание, а где истина и гражданское мужество.
У Агапова были заместители, у Агапова были друзья. И еще у него была замечательная его Маша. Перед сном он подолгу и с большим увлечением рассказывал ей о заготовке сена, об аварии машины на Мургуйской петле, о необходимости прогнать кладовщика и дать отпуск заработавшемуся инженеру Зенитову... Агапов любил даже просто думать вслух в ее присутствии, очень любил.
А дело все ширилось, рельсы уходили все дальше в тайгу, причем магистраль одновременно сооружалась на пяти огромных участках. На крупнейших заводах Советского Союза были размещены заказы для Карчальского строительства. И отовсюду шли эшелоны с надписями на вагонах: «Срочный груз Карчстрой». Отгружались рельсы, домкраты, сахарный песок, аммонит, валенки, ломы, лопаты...
ГЛАВА ВТОРАЯ. ПОЧЕМУ БЫ ИМ НЕ РАДОВАТЬСЯ
1
Тайга неприветлива. Нет умилительных зеленых полянок с наивными ромашками, веселыми кузнечиками, «кашкой», колокольчиками, иван-чаем. Нет ковра, сотканного из хвойных игл и шишек, какой бывает в чистом бору где-нибудь на Каме или Оке с его задумчивым кукованьем кукушки...
Суровые камни, острая осока... Поросль мелких берез... Громоздкие кедры и лиственницы, бурелом, непролазная чаща... Земля промерзлая, теснятся угрюмые сопки впереди и позади, и кажется, что отсюда никогда и не выберешься, из этого заколдованного места! Звериные тропы, валежник... и тучи комарья, липкого гнуса, более страшного, чем лютый зверь...
Но люди не останавливались. Дальше и дальше уходила железнодорожная насыпь. И тогда побежденная тайга нехотя открывала свои заповедники, показывала
заветные свои сокровища.
Вот под этой ржавой травой железная руда. У крутого обрыва рабочие брали землю и наткнулись на пласты каменного угля. В другом месте найдено олово. Ну, а если найден уголь, найдено олово и исчислены его примерные запасы на данном участке, то это предрешает дальнейшие события. Ясно, что здесь в ближайшем будущем закипит работа. Как же может быть иначе?
Еще цепляются за камни упорные корневища, еще растет буйный кустарник и прыгают белки по вершинам дерев. Но уже наперед все известно. Даже какого типа дома будут здесь построены и во сколько этажей!