Ну, как вы знаете, нас Мут то есть профессор Мут пригласил на свой прием. Мы, надо сказать, там достаточно выпили, потому что скучно было, а вино оказалось вполне приличное, из Бандола
Верлак опустил глаза к бумагам, стараясь не улыбнуться.
А потом мы около одиннадцати ушли, попытать счастья в англоклубе.
Попытать счастья? переспросил Верлак.
Ну, с девчонками американскими студентками. Они с ума сходят по французам. Во всяком случае, так говорят, хотя мне, если честно, ни разу не повезло. Так что мы еще выпили пива, и получилось так
Вы были пьяны, закончил за него Верлак. И вспомнил седую прядь: Холден Колфилд из «Над пропастью во ржи». Эту книгу дала ему почитать бабушка Эммелин в тот год, когда он жил в Нормандии. Ему было четырнадцать лет. «Лучше бы ты такие книги читал, чем» сказала она тихо, а потом обняла его.
Да, господин судья. И тогда я придумал то есть вина полностью моя проникнуть в гуманитарный корпус. Стипендия Дюма очень много для нас значит. Может быть, вы не до конца понимаете ее важность
Но Полику уже надоело, что его просвещают аспиранты, профессора и секретари факультета теологии:
Я думаю, мы вполне понимаем.
Ну вот, я решил, что мы должны узнать, кто ее получит, продолжил Фалькерьо, перебив Полика и даже не переводя дыхание. Не знаю почему. Вот бывает, так вступит в голову, что я не могу остановиться.
И вы вскрыли боковую дверь, которая выходит в переулок.
Это было проще простого, господин комиссар.
А дальше?
Поднялись по лестнице, а когда дошли до кабинета Мута, увидели, что дверь открыта то есть не заперта.
А где лежала папка?
Мы не нашли ту, которая нужна была, и хотели осмотреть стол как следует. Потом увидели, что дуайен лежит на полу, глаза открыты, но неподвижны.
Почему вы не вызвали полицию? Или «Скорую»?
Опять же полностью моя вина. Тьери всерьез интересуется теологией, он совсем не виноват. А мне только диплом нужен был
Не отклоняйтесь от темы, Янн, напомнил Верлак.
Да, простите. Мы не вызвали «Скорую», решив, что у дуайена случился инфаркт, и видно было: ему уже ничем не помочь. А мы не хотели, чтобы нас застали в этом здании.
Кто-нибудь видел вас с Тьери в городе? После приема
и до того, как вы проникли на факультет?
Янн Фалькерьо улыбнулся впервые за весь допрос.
Тут нам повезло если это можно назвать везением. Когда мы уходили с приема, Клод Оссар, тоже аспирант, возвращался домой из тренажерного зала, и мы перебросились парой слов, секунд за пять. Вот это можно узнать у Клода. Пять секунд
Кто-нибудь еще? Мне очень жаль, Янн, но пять секунд этого слишком мало для алиби. В городе, в пабе?
Янн Фалькерьо задумался, потом ответил:
Ну, в пабах было людно, не думаю, что хоть один бармен нас запомнил. Я вот сам никого из них не помню знаете ли, вино
Бандольское, кивнул Полик.
Ага. Нет, погодите! Мы же говорили около часа с двумя американками как раз время на две кружки пива. Но как их зовут, я понятия не имею и не могу припомнить, по какой из программ для иностранных студентов они здесь. Он пожал плечами: Они нам даже телефонов не дали.
Вы запомнили, как они выглядели? На случай, если снова встретите их в городе?
Фалькерьо улыбнулся:
Ага. Ту, что поменьше, блондинку, я узнаю.
Ну так найдите их. У нас все, Янн. Если вспомните что-нибудь важное свяжитесь с нами, хорошо?
Конечно, господа. Фалькерьо встал. Что теперь с нами будет?
Верлак не встал, но ответил:
Я уже сказал: это больше зависит от университета, чем от нас. Если вы были и будете с нами откровенны, это может помочь. Но обещать я ничего не могу.
Спасибо, кивнул Фалькерьо.
Глава 14. Улица Сен-Лазар
Из Крийон-ле-Брава она вернулась в середине дня, хотя Сильви скулила и хныкала, уговаривая остаться еще, но Шарлотт надо было выучить наизусть стихотворение Гюго, а Марин обещала зайти к матери на вечерний чай. Верлак не звонил.
Марин вышла из квартиры и пошла по своей улице, потом свернула налево на Четвертого сентября. Воскресный день в Эксе самое тихое время, лучшее для гуляния по улицам, а субботы стали очень людными. Марин остановилась расцеловаться с коллегой, направлявшимся в город тоже, судя по всему, прогуляться, и извинилась, что нет времени поговорить, потому что не любит опаздывать, а к матери особенно. Коллега рассмеялся, оценив шутку. С доктором Флоранс Бонне он знаком не был, но о ее репутации был наслышан.
Через несколько секунд Марин была уже в конце улицы, ждала сигнала светофора, чтобы перейти забитую périphérique кольцевую дорогу вокруг города. Стены, защищавшей Экс в Средние века, здесь уже давно не было, но остатки ее еще сохранились к северу от старого города возле Римских бань. Не верилось, что Экс был городом-крепостью, а жилые дома пятидесятых на той стороне улицы стояли на земле, которую пахали меньше двухсот лет назад. Стена служила для защиты города от вторжений или от la peste в том числе от опустошительной эпидемии семнадцатого века, завезенной в Марсель на кораблях и убившей там тысячи. Отцы города Экса были предупреждены, и городские ворота заперли никто не мог ни войти, ни выйти, пока чума не пойдет на убыль или не уберется прочь. Поскольку жителям приказали тогда не покидать свои дома даже ради святой мессы, было построено более девяноста часовен, статуи святых поставлены в ниши, вырезанные в углах зданий. Таким образом верные христиане получили возможность молиться прямо из окон, не рискуя заразиться или заразить соседа. Чума миновала, и Экс не потерял ни одной живой души.