Это моя вторая родина. Там прошла молодость, там же я женился, родились сыновья. Жизнь была трудная: неблагоустроенное жилье, печное отопление, привозная вода. Все так жили. Моей жене, как и многим офицерским женам, пришлось поменять профессию. Имея специальность зубного техника, она работала учителем
младших классов. Но были и «плюсы». Коллектив был очень сплоченный, в работе себя не щадили. Горжусь тем, что стал инициатором фестиваля сотрудников УИС. И сейчас считаю, что это важный фактор корпоративной культуры.
В 1991 году Вы возглавляли управление и были непосредственным участником событий, вошедших в историю: массовых беспорядков в ИК-6 в 1991 году. Расскажите, как это было.
Хотя тюрьмы и колонии созданы для изоляции людей, полной изоляции не бывает. Все, что происходит в «большом» обществе, отражается в «малом». И тот бунт, без сомнения, был спровоцирован ситуацией в стране в целом. Вся страна бурлила. Вот и «шестерка» а точнее, организаторы бунта решили поиграть в «демократию». Деталь, которая хорошо характеризует тогдашние настроения: когда волнения в учреждении только начались, я издал приказ, в котором, согласно веяниям времени, вводил небольшие послабления. В нем, например, разрешалось ношение часов, длинных волос. Но это уже не могло повлиять на бунтарский дух, воцарившийся в колонии. Им нужен был этот бунт. И ответом на мой приказ в устной речи осужденных неоднократно звучало пожелание одеть себе часы на одно место.
В этой ситуации я должен был сделать все возможное для того, чтобы избежать кровопролития. И я с ней справился. Эти часы и дни, когда впереди маячила неизвестность, а зона «бурлила» все сильнее, прибавили мне седых волос.Но даже в такой пограничной ситуации я не пошел на превышение своих полномочий. Хотя потом, в Москве, мне эту «нерешительность» поставили в упрек. На что я резонно ответил, что виноват здесь не я, а еще четыре генерала, в чьей власти было ввести внутренние войска. В конце концов это и было сделано, и только это остановило неуправляемую лавину анархии.
До этого жизнь не раз испытывала меня на прочность. В 80-е годы пришлось дважды принимать решения в ситуациях побега и захвата заложников. Запомнился побег из СИЗО-1, совершенный Пыжовым и Стоцким через крышу администрации. При прыжке Пыжов сломал обе ноги, и Стоцкий тащил его на себе до здания агентства «Аэрофлота» на Мира, там позвонил в подъезд, и жильцы вызвали «Скорую». Задержали сначала одного, потом второго уже в БСМП. Входит начальник СИЗО в приемный покой, а беглец, как ни в чем не бывало, телевизор смотрит, и в гипсе весь:
Привет, Пыжов, говорит начальник.
А я не Пыжов.
А кто же ты?
Я, гражданин начальник,
Тут он понял, что проговорился. Так закончился этот побег.
А с этими беглецами мне снова довелось встретиться уже в СИЗО-1. Они вышли из камер, захватили оружие, взяли в заложницы женщинуконтролера. Помня старое знакомство, Стоцкий только меня подпустил к себе на переговоры, и я убедил его сдаться властям.
Еще один случай в ИК-32г. Минусинска в 1989 году. Трое осужденных, работавших в вязальном цеху, захватили двух мастеров того же цеха. Условия выдвигали, как обычно: машину, наркотики, оружие. Чтобы спасти заложниц, приняли решение пойти на штурм. Я находился в центре событий, и в момент, когда один из бандитов держал штырь у моего горла, прозвучал выстрел. Содержимое головы «боевика» оказалось на моей одежде. В ходе штурма двоих преступников убили, третий был ранен. Здесь и ему, возможно, было бы несдобровать, но обошлось. А в 2002 году, уже отсидев срок за тот захват, он приходил, благодарил. Я немного был зол на него за прошлое, но снова помог с жильем, пропиской. Должен сказать, даже самые отпетые бандиты, не раз преступавшие закон, понимают и ценят, когда с ними поступают справедливо.
Мы с Вами свидетели того, как меняется уголовно-исполнительная система. Что, на Ваш взгляд, остается неизменным в любые времена?
Осужденному, чтобы он «хорошо сидел», нужно дать все, что положено. То есть накормить, одеть, обеспечить работой. Но ни в коем случае не «заигрывать» с ним. Закон это закон. Вот с работой сейчас сложнее. Раньше, например, в той же ИК-6 были такие мастера своего дела, строившие баржи «река-море», что за ними незадолго до освобождения приходили представители судостроительного завода, готовые предоставить и жилье, и работу. Сейчас изменилась страна, и меньше стало возможностей для использования в «зоне» квалифицированного труда. Но я рад, что, несмотря на это, нынешнее руководство главка уделяет внимание трудовой занятости осужденных, системе образования, работе с личным составом.
Колесо истории Настоящий музей Елена Ломакина
изба».
Музей располагается на цокольном этаже здания общеобразовательной школы и представляет четыре разных экспозиции, объединенных тематикой Сибири 18 века. Одна из экспозиций «Острожный угол», где демонстрируется, в каких условиях содержались в местах заключения тогдашние узники.
Две экспозиции посвящены быту сибирских крестьян: бедных и зажиточных. Здесь представлены уникальные предметы домашней утвари 18 столетия, кухонная мебель, прялка, кровать. И последняя экспозиция фрагмент архитектурного сооружения города Канская арка.