И вот силы были собраны. Политики, избегающие культурной войны. СМИ, использующие секс для продажи. И всему этому суждено было встретиться в суде.
благе для всех усердная погоня за сиюминутным удовлетворением: политическим, финансовым, сексуальным.
Главным среди антигероев был президент Соединённых Штатов. Он, несомненно, искренне верил, что его личная жизнь это его личное дело и что она никак не влияет на то, как он выполняет свои общественные обязанности. В этом, по иронии судьбы, он, возможно, был прав. Несмотря на все благочестивые заявления левых и правых авторитаристов о важности сексуальной верности публичных персон, не осталось никаких доказательств того, что моногамные президенты справляются с работой лучше, чем прелюбодеи. (Доказательства на самом деле несколько противоположны.) Но Билл Клинтон знал о неявных обещаниях, которые давал относительно своего поведения. Он думал, что ему сойдёт с рук их нарушение, но вышло как раз наоборот. И когда Клинтон оказался перед этой самой банальной дилеммой: мужчина в период менопаузы закрутил роман с молодухой с работы, он отреагировал не с искренностью и изяществом, а скорее с нечестностью и жалостью к себе, которые являются одними из пробных камней его характера.
Однако самым удивительным фактом в этой истории, возможно, является следующий: несмотря на своё неизменно предосудительное поведение, Клинтон оказался, несмотря на него, хорошим парнем в этой борьбе. Противники президента, казалось, буквально сгорали от ненависти к нему; чем выше были ставки, тем подлее они действовали. Они были готовы попрать все стандарты справедливости, не говоря уже о Конституции, в своих попытках отстранить его от должности. Среди них были от фанатиков борьбы с сексуальными домогательствами по одному делу до федеральных прокуроров с одним обвиняемым, и их объединяла только готовность злоупотреблять законом и судами в своих усилиях уничтожить Билла Клинтона.
Но врагами Клинтона двигал не только политический оппортунизм. Тут была и жадность. Несколько его основных преследователей, каждый из которых сыграл важную роль в событиях, приведших к его импичменту, были мотивированы желанием написать книги о сексуальной жизни президента. Таких стимулов не существовало даже у прошлого поколения. Но изменившийся издательский бизнес побудил его бывших телохранителей в Арканзасе, журналиста Майкла Исикоффа, Линду Трипп, а также Полу и Стивена Джонс поступить так, как они поступили. Только один из этой группы на самом деле написал такую книгу (пока), но их планы изменили ход событий в несколько важных моментов этой истории. Действительно, временами в скандалах с Клинтоном соображения наживы даже превосходили политические мотивы.
Скандалы с Клинтоном (будем пользоваться этим термином для определения событий, приведших к его импичменту) состояли из трёх взаимосвязанных историй. Одна из этих историй, дело Полы Джонс, произошла в основном публично; вторая, расследование Кеннета Старра, происходило в основном в частном порядке; и третья, отношения президента с Моникой Левински, происходили почти полностью в тайне. Ни один человек не знал подробностей всех трёх историй на момент, когда они происходили, хотя они разворачивались в одно и то же время. Когда отношения президента с Левински стали достоянием общественности в январе 1998 года, эти три нити слились в единый катастрофический узел. Но эти грохочущие тарелки конституционного предзнаменования едва ли можно было себе представить, когда Дэнни Трейлор подошёл в свой день рождения к телефону.
1. Что рассказали Буббы
Во время последнего губернаторского срока Клинтона Поле Джонс было 24 года. Она работала в Комиссии по промышленному развитию Арканзаса (AIDC). Однажды (позже она выяснила, что это было 8 мая 1991 года) Джонс с коллегой по имени Памела Блэкард работали за стойкой регистрации на конференции AIDC в отеле "Эксельсиор" в Литл-Роке. После прибытия губернатора и его охраны полицейский по имени Дэнни Фергюсон остановился поболтать с Блэкард и Джонс, которая тогда носила фамилию Корбин. Некоторое время спустя Фергюсон сказал, что губернатор, с которым она никогда раньше не встречалась, хочет встретиться с ней в номере наверху в отеле. Она согласилась, и полицейский проводил её. Губернатор поприветствовал её, несколько минут вёл светскую беседу, а затем начал прикасаться к ней. Джонс увернулась и пересела на диван. Клинтон последовал за ней, затем обнажился и попросил её заняться оральным сексом. Она тут же вскочила, сказала ему: Я не такая",
и вышла из номера. По словам Джонс, за прошедшие почти 3 года она рассказала об этом "инциденте" лишь горстке людей: двум сёстрам, мужу, а также Блэкард и Баллентайн, близким подругам.
Пола Джонс
Трейлор и Джонс проговорили всего несколько минут по телефону, а затем она передала трубку мужу, Стивену Джонсу. Для Трейлора контраст между мужем и женой был разительным. Пола колебалась, нервничала, была смущена всей ситуацией и явно ничего не понимала в политике или законах. Стив, напротив, был взбешён: на Клинтона, на полицейских и, как показалось Трейлору, на жизнь в целом.