Сегодня я просто хочу послушать.
Но сегодня днём он поднял руку.
Я Триг, и я алкоголик.
Привет, Триг, откликнулась группа. Они были в подвале, а не в церкви, но перекличка, как на пробуждении духа, сохранялась. Круг Трезвости это, по сути, Церковь Разбитых и Сгоревших.
Я просто хочу сказать, что сегодня я сильно потрясён. Не хочу вдаваться в подробности, но должен был этим поделиться. Это всё, что у меня есть.
Послышались тихие слова: «Спасибо, Триг, Держись, Приходи ещё».
Теперь Триг говорит преподобному, что расстроен потому, что узнал умер кто-то из тех, кого он знал. Пастор просит рассказать больше на самом деле, начинает допрашивать, но всё, что Триг соглашается рассказать, это то, что человек, о котором он скорбит, умер в тюрьме.
Я помолюсь за него, говорит преподобный.
Спасибо, Майк.
Триг разворачивается, но идёт не в сторону «Флейма» он проходит три квартала и поднимается по ступеням в городскую библиотеку. Ему нужно посидеть и подумать о человеке, который умер в субботу. Которого убили в субботу. Которого пырнули ножом в субботу, в тюремном душе. Он находит свободный стул в читальном зале периодики и берёт местную газету просто чтобы держать что-то в руках. Открывает на четвёртой полосе: заметка о потерянной собаке, которую нашёл Джером Робинсон из агентства «Найдём и сохраним». На фотографии улыбающийся, симпатичный молодой чернокожий мужчина, придерживающий за шею какую-то крупную собаку, может, лабрадора. Заголовок одной строкой: «НАЙДЕНА!»
Триг смотрит сквозь газету, погружённый в мысли.
Его настоящее имя было в этой же газете три года назад, но никто не связал того человека с тем, кто теперь ходит на собрания за пределами города. С какой стати? Даже если бы тогда опубликовали фотографию (а её не было), в том человеке трудно было бы узнать его. У того была слегка поседевшая борода и он носил контактные линзы.
Эта версия чисто выбрит, носит очки и выглядит моложе (отказ от алкоголя делает своё дело). Ему нравится мысль о том, что он стал другим. Но это также тяготит его. В этом и заключается парадокс, с которым он живёт. Это и мысли об отце, которые навещают его всё чаще в последнее время.
«Забудь, думает он. Отпусти».
Это происходит 24 марта. Забвение длится всего тринадцать дней.
«БАКАЙСКИЙ БРЭНДОН: УБИТЫЙ ЗАКЛЮЧЁННЫЙ МОГ БЫТЬ НЕВИНОВЕН!»
Триг прочитал статью и уже трижды прослушал подкаст Брэндона. Именно этот самопровозглашённый «бандит эфира» раскопал всю историю, и, по его словам, никакого «мог быть» тут нет заключённый был невиновен. Правда ли это? Триг считает, что правда, учитывая источник.
«То, о чём ты думаешь, безумие», говорит он себе. И это правда. «Если ты сделаешь это пути назад не будет», говорит он себе. И это тоже правда. «Если начнёшь, придётся идти до конца», говорит он себе. И это самая настоящая правда.
Мантра его отца: нужно дожимать до горького конца. Не дрогнуть. Не отвернуться.
А каково это будет? Каково это делать такие вещи?
Ему нужно ещё подумать. Не только чтобы прояснить, на что он решается, но и чтобы поставить между тем, что он узнал от Бакайского Брэндона (а также из этой статьи), и поступками ужасами которые он, возможно, совершит, временной буфер, чтобы никто не связал одно с другим. Он вспоминает заголовок статьи о молодом человеке, который нашёл украденную собаку. Он был предельно прост: «НАЙДЕНА!»
А Триг может думать только о том, что он потерял, что он сделал и какое возмещение должен принести.
Глава 1
Иззи Джейнс стучит костяшкой пальца по двери кабинета лейтенанта формально и заходит, не дожидаясь ответа. Льюис Уорик откинулся на спинку кресла, положив одну ногу на угол стола, а руки сцепив на животе. Выглядит так, будто он медитирует или мечтает наяву. А может, так оно и есть кто знает. Завидев Иззи, он выпрямляется и ставит ногу обратно на пол, как положено.
Изабель Джейнс, лучший детектив. Добро пожаловать в мою берлогу.
К вашим услугам.
Кабинету она не завидует прекрасно знает, сколько там бюрократического дерьма, а прибавка к зарплате настолько ничтожна, что её можно считать символической. Её устраивает скромный кабинет внизу, где работают ещё семеро детективов, включая её нынешнего напарника Тома Атту. Вот чему Иззи действительно завидует так это креслу Уорика: с высокой спинкой, поддерживающей позвоночник, и возможностью откинуться назад прямо создано для медитации.
Чем могу быть полезна, Льюис?
Он достаёт с стола деловой конверт и протягивает ей.
Можешь высказать мнение. Просто так, неофициально. Касайся конверта спокойно его держал кто угодно: от почтальона до Эвелин внизу, и бог знает кто ещё. А вот записку, возможно, стоит снять на отпечатки. Зависит от того, что скажешь.
Конверт подписан печатными заглавными буквами: ДЕТЕКТИВУ ЛЬЮИСУ УОРИКУ, 19 КОРТ-ПЛАЗА. Ниже город, штат и индекс, а ещё ниже, ещё крупнее: КОНФИДЕНЦИАЛЬНО!
Что я скажу? Ты начальник.
Я не перекладываю ответственность это моё дело, сказал Уорик. Но я уважаю твоё мнение.
Конверт уже вскрыт. Обратного адреса нет.
Она аккуратно разворачивает единственный листок внутри, держась за края. Сообщение почти наверняка было напечатано на компьютере.