Поэтому в сентябре 312 г. Константин с небольшим войском быстрым маршем двинулся из Арелате в Галлии и после смелого перехода через Альпы захватил крепость Сегуэнсо в Италии, прежде чем ее защитники поняли, что происходит. Навстречу его войскам вышла италийская армия и под Турином произошла первая схватка этой войны, в которой войска Максенция были разбиты легионами Константина. Турин, а вскоре после этого и Милан сдались без боя. Затем Констанин разгромил еще одну неприятельскую армию под Вероной. После этой победы императору пришлось приказать заковать пленных противников в кандалы, поскольку переходить на его сторону они отказались, и было опасение, что они смогут пробиться к Максенцию и опять возьмутся за оружие. Убийство же побежденных врагов всегда было отвратительно душе Константина.
Однако и после первых поражений военные силы Максенция значительно превосходили по численности и ресурсам войско Константина. Но Константин умел бить врага молниеносно и по частям, полагаясь на своих испытанных воинов и талант полководца.
Не теряя даром времени, через Болонью и Фан галльская армия вышла на знаменитую Фламиниеву дорогу, которая вела прямо в Вечный Город. В октябре Константин подошел к Риму. Приближался день главного сражения. Предстоящая схватка была для Константина вопросом его жизни и смерти, конечного успеха или провала всех его замыслов.
У Константина было меньше войска, чем у Максенция, и галльские легионы считали этот поход делом просто отчаянным. На стороне Максенция были испытанные преторианцы, которые вскоре с честью подтвердили свою репутацию и в кровавой битве у Красных скал полегли костьми, но не уступили неприятелю ни пяди. Перед сражением среди воинов Константина шел ропот, никто не одобрял намеренье вступить в борьбу за Рим. К тому же и ауспиции предвещали несчастья. Максенций, для поддержания духа своих войск, совершил все мыслимые и немыслимые языческие таинства: вопрошал Сивиллины книги, разрезал чрева животных и беременных женщин, рылся во внутренностях новорожденных детей, и молил богов отвратить войну. Суеверный тиран даже специально назначил префектом города Рима некоего Анния, в надежде, что это имя будет благоприятствовать его успеху. Ведь раньше Максенцию удалось победить августа Севера, и в то время префектом города был некто Анний Анулин.
Таким образом, все «предзнаменования» были против Константина, и его противник был готов к жестокой схватке. Для императора это было время страшного напряжения и сомнений. Сам он никогда еще не видел Великий Рим, охраняемый древними языческими богами, и невольная робость таилась в его сердце. Константин чувствовал острую необходимость укрепления веры в победу в сознании своих воинов, и надеяться он мог только на помощь сверхъестественных Небесных Сил.
И вот, в один из дней перед битвой, с Константином приключился следующий случай, в достоверности которого впоследствии поклялся сам император. Когда солнце уже начало склоняться к западу, Константин и его воины вдруг увидели сложившееся из света знаменье креста, лежавшее над солнцем. Зрелище привело наблюдавших в ужас, потому что крест, как орудие позорной казни, считался у язычников дурным предзнаменованием.
Константин был повержен в недоумение, не понимая значение этого события.
В сущности, световой крест в небе явление естественное и научно объяснимое, но довольно редкое. И вследствие своей редкости, оно в тот момент неизбежно должно было восприниматься очевидцами как чудесное знаменье, а значит, вполне могло быть направленным к вразумлению императора вмешательством Божественной воли.
Итак, Константин, размышляя об увиденном знамении
и вознося молитвы к Небу, встретил наступившую ночь и отошел ко сну. Во сне явился к нему Христос с крестом в руках, и сказал ему: «Побеждай этим!». Наутро император уже знал, на чью помощь он должен уповать в своей борьбе.
Святая вера во Христа была дарована Константину лично и непосредственно, как государю, для победы над врагом. Господь сделал Константина Своим избранником, и в лице императора вся империя получила тогда покров Креста.
Свой сон Константин рассказал своим друзьям, а затем призвал мастеров и повелел им сделать новую хоругвь для войска знаменитый «лабарум». Это знамя представляло собой копье, обложенное золотом, на которое сверху была наложена поперечина, образовавшая с ним знак креста. На самой вершине копья был утвержден золотой венок, украшенный драгоценными камнями, а в нем символ спасительного имени монограмма Христа. На поперечине висел равносторонний белый плат, вышитый золотом. Это знамя было утверждено войску вместо легионных орлов. Монограмма украсила и шлем Константина. Этот же знак Император повелел поместить на щитах своих воинов, как символ победы, обещанной ему Богом.
После этого случая Константин пригласил к себе христианских священников и расспрашивал их о смысле дарованного ему знаменья и о том, кто тот Бог Христос, увиденный им во сне. И священники, поведав ему о Христе, подтвердили победную суть знаменья. С того времени Константин начал усердно заниматься чтением Священного Писания и постоянно имел при себе христианских епископов.