Не хочу, Оль, покачала я головой. Правда. Мне сложно сейчас даже просто собраться. Выйти на улицу кажется подвигом.
Она нахмурилась, но без осуждения. Понимала, кажется, хотя и не принимала мое состояние.
А если Ну, вот всего лишь посидеть в кафе? У нас на углу открыли новую кофейню, там такие вкусные пончики! Просто выйти, подышать другим воздухом?
Не уверена начала я.
Ну попробуй! настаивала она. Обещаю, если через полчаса тебе станет совсем невыносимо, мы сразу вернемся. Но ты же знаешь, иногда достаточно маленького шага.
Я посмотрела на нее. Эти живые, светящиеся глаза Она была полная противоположность мне нынешней.
Оля улыбнулась:
Ну что, поедим для начала? А потом подумаем, как тебя из дома вытащить. Или хотя бы просто поболтаем о чем-нибудь легком. О новых фильмах? Слухи из мира книжного бизнеса?
Мы ели роллы. Оля рассказывала какие-то смешные истории со своей работы, сплетни из жизни общих знакомых. Я слушала, иногда даже улыбалась. Её присутствие было как глоток свежего воздуха в моей душной комнате.
Оля проговорила, теребя краешек салфетки.
Маш, слушай, я понимаю, что тебе сейчас непросто, сказала она тихо, а потом вдруг встряхнулась, и в глазах заплясали искорки. Но ты же знаешь, что у тебя есть я! Мы вместе через это пройдем. И через поиск работы, и через это вот состояние. Скучаешь по своей писательской движухе? Давай попробуем что-то совсем другое? Я вот тут нашла курс по мыловарению! Представляешь? Будем варить ароматное мыло и продавать его на ярмарках! Отвлечешься хоть немного.
Я засмеялась. Олин энтузиазм был заразителен.
Мыло? Оль, ты серьезно? Я же писатель, хоть итакой себе.
Абсолютно серьёзно! торжественно кивнула она. Это тоже творчество! Только руками. Отличная терапия, я уверена. Ну или можем пойти на какие-нибудь танцы? Или йогу? Или
Она сыпала идеями, и, хотя я знала, что вряд ли соглашусь на мыловарение, сам факт ее неугомонности и искреннего желания меня вытащить грел душу.
Слушай, а ты проверяла почту? вдруг спросила Оля. Рабочую. Вдруг что-то интересное пришло? Я знаю, как ты ждешь ответов по вакансиям.
Нет, ответила я. В последние дни как-то совсем не до этого было. И страшно. А вдруг там опять отказы? Или просто спам.
Ну и что? легкомысленно отмахнулась она. Отказ это тоже ответ. Зато точно знаешь. Давай, открой ноутбук. Прямо сейчас. Я рядом.
Я сомневалась. Не хотелось сегодня погружаться в эту пучину неопределенности. Но Оля смотрела на меня с такой настойчивостью, что я сдалась.
Встала, пошла в комнату, где стоял ноутбук. Вернулась на кухню, поставила его на стол, включила. Экран ожил, мелькнули иконки. Я открыла браузер, зашла в почту.
Привычный список входящих. Реклама, рассылки, несколько сообщений с предложениями кредитов. И одно письмо. Без темы. От адреса, который я сначала не узнала. Странный набор букв и цифр. Я напряглась, но любопытство взяло верх. Кликнула.
Письмо открылось. Текст был на английском, написанный официальным языком. Я начала читать, и с каждым словом мои глаза расширялись. Это было уведомление от юридической фирмы из Нью-Йорка. Оно касалось моей тети Софии, сестры маминого отца, с которой мы почти не общались после её отъезда много лет назад. Тетя София, оказывается, умерла. И и она оставила мне свой дом. В Нью-Йорке.
Что там? спросила Оля, заметив мое замешательство.
Какое-то письмо про наследство. От тёти Софии Вэнс.
Оля прищурилась.
Вэнс? А это не
Внезапно меня осенило. София Вэнс это же имя автора с обложки книги, которая всегда была на личной маминой полочке! Псевдоним моей тети, о которой я знала так мало. Единственное, что я действительно знала о ней,
кроме редких открыток на праздники, это то, что она была писательницей. И написала один очень популярный роман. Бестселлер. Который
Оля! выдохнула я. Это же она написала «Лавандовый роман»!
Мое сердце забилось быстрее. «Лавандовый роман». Вот почему это название так глубоко сидело у меня в подсознании. Я всегда представляла ее как таинственную, далекую родственницу, живущую где-то там, в Нью-Йорке, создающую истории. И больше ничего.
Я перечитала абзац несколько раз, пытаясь осознать смысл. Дом. В Нью-Йорке. Мне?
Я повернула к Оле ноут, чтобы она сама прочитала это странное письмо.
Наступила тишина. Оля смотрела на меня, ее россыпь веснушек словно поблекла от удивления. Потом она медленно села обратно на стул, ее мыловарческие идеи мгновенно забылись.
Ого, только и смогла сказать она. Вот это поворот.
Мы сидели какое-то время, просто переваривая новость. Грусть от известия о смерти тети (всё-таки родной человек) смешивалась с полным шоком и какой-то дикой, нереальной надеждой. Дом в Америке. Это звучало как сюжет из того самого «Лавандового романа» или еще какой-нибудь выдуманной истории, но никак не как реальность.
Следующие несколько недель превратились в калейдоскоп звонков, писем, сканирования документов и разговоров с адвокатами. Все это было как в тумане, слишком нереально, чтобы в это до конца поверить. Нужно было оформить кучу бумаг, получить американскую визу. Процесс оказался не быстрым, особенно с учетом всех бюрократических проволочек. Каждое утро я проверяла почту в ожидании новостей, и каждое затянувшееся молчание заставляло сердце сжиматься.