Увидеть Ривера в его смертной форме было уже совершенно неожиданным событием. Но увидеть его полностью, абсолютно голым, сидящим на столбе, выводило странность ситуации на новый уровень.
Ривер был... блондином.
С его несколько ворчливым нравом я представляла себе его гораздо более темноволосым.
Я старалась не пялиться, но это было трудно. К счастью, все места, которые большинство сочло бы крайне неуместными, были скрыты от глаз, учитывая его позу. Тем не менее, было много обнаженной, мускулистой, песочного цвета плоти. Я прищурилась. На коже виднелся слабый, но отчетливый рисунок чешуи.
"Ты в своей смертной форме", - тупо сказала я.
Занавес из волос длиной до плеч скрывал большинство черт лица Ривера, за исключением угла его острой челюсти. "Как наблюдательно".
Мои брови поднялись, когда я почувствовала, как Делано прикоснулся к моим мыслям, его отпечаток был пружинистым и легким. Следуя этому уникальному ощущению, я открыла ему путь, и его реакция была незамедлительной. Он странный.
В данный момент я не могла возразить. Возможно, он считает нас странными.
Наверное, он хочет нас съесть, - ответил Делано, проскальзывая мимо одной из колонн.
Я чуть не рассмеялась, но тут Ривер сказал: "Ты полна беспокойства. Мы все это чувствуем. Даже те, кто направляется сюда".
Мое внимание снова переключилось на него. Мы. В смысле дракены. Вольвены могли чувствовать мои эмоции, когда они были чрезвычайно усилены из-за Первобытного нотама. "Дракены привязаны ко мне?" спросила я, поскольку Нектас не сказал, что они связаны. Только то, что они теперь мои.
"Ты - Лиесса. Ты вызвала нас. В тебе течет кровь Никтоса и Консорта. Ты..." Он запнулся. "Да, мы связаны с тобой. Я озадачен тем, что ты только сейчас поняла это".
Уголки моих губ опустились. "Я не то чтобы поняла это. Я не думала настолько... глубоко это", - неубедительно закончила я. "Могу ли я общаться с тобой, как с волками?"
"Нет, но, как ты знаешь", - сказал он, и я медленно моргнула, - "мы будем знать и отвечать на твою волю, как это всегда было с Перворожденными".
"Но я не Перворожденная".
"То, кем ты являешься, не мудрено", - ответил он, и теперь я действительно нахмурилась. "Ты не должна быть так далеко от поместья".
"Я не далеко". Я все еще чувствовала запах древесного дыма, смешивающийся с ароматом лаванды.
"Эти смертные боятся тебя, как ты уже знаешь", - продолжил он, и мой желудок скрутило. "Страх обычно приводит к неправильному выбору".
"Я не позволю никому подойти достаточно близко, чтобы причинить мне вред", - сказала я. "И Делано тоже".
"Чтобы причинить тебе вред, не обязательно находиться рядом с тобой", - заметил он. "Как тебе уже говорили, тебя трудно убить, но это не невозможно. Возможно, той женщине это не удалось, но другие могли бы нанести урон".
Мои пальцы перестали без устали возиться с пуговицами свитера, когда ветер отбросил пряди волос с лица Ривера. Наконец-то я впервые по-настоящему рассмотрела его.
В нем была какая-то странная асимметрия, как будто его черты были вырваны из случайных черт. Его глаза были широко расставлены и наклонены вниз у внутренних уголков, что придавало ему несколько озорной вид, который не соответствовал мрачности его яркого сапфирового взгляда. Полные губы в форме бантика не сочетались с сильной, точеной челюстью и светло-коричневыми бровями, изогнутыми в сардонической, почти дразнящей манере. Его скулы были высокими и острыми, что создавало тени под ними. Каким-то образом солянка из черт получилась. Он не был классически красив, но его внешность была настолько интересной, что бросалась в глаза. В его лице был намек на исхудалость, что заставило меня задуматься, не восстанавливается ли он физически после такого долгого сна.
Я отвлеклась от этих мыслей, покачав головой. "Что именно убивает бога?"
"Бог может убить другого", - сказал Ривер. "Сумеречный камень также может убить бога".
Этот же материал использовался для строительства многих храмов и дворца в Еваэмоне. Я никогда не думала о нем как об оружии, пока те скелеты-стражники, которых мы видели после входа в Илизеум, не стали использовать оружие из теневого камня.
Именно оно пробило кожу Тони в хаосе после того, как все пошло так ужасно неправильно.
" Сквозь сердце или голову", - уточнил он.
Я сразу же увидела стрелу, которую Мстительница направила в мою сторону, но Мстительница говорила так, словно не верила, что камень теней убьет меня. Полагаю, хорошо, что она явно ошибалась.
"Что произойдет, если смертного уколоть камнем теней?"
"Это убьет их", - сказал он, и воздух покинул мои легкие. "Но твоя подруга жива. Должна быть причина для этого".
Ривер определенно слушал, когда я говорила о Тони. "Что это может быть за причина?"
"Я не знаю", - ответил он, и я подавила прилив разочарования. "Но ты - первая женщина-потомок Перворожденного Жизни - самого могущественного существа из всех известных. Со временем ты станешь еще более могущественной, чем твой отец".
Как я могла стать более могущественной, чем мой отец, было непонятно. Я также не знала, почему женская часть имеет значение. Тем не менее, я застряла на этих двух словах.