Работа на кухне идет своим чередом, когда я слышу, как Глеб врубает Синатру. Обожаю слушать старые песни в канун Нового года.
Пока овощи и мясо варятся, я успеваю нарезать крабовые палочки, сыр, колбасу, помыть мандарины, нарезать хлеб для бутербродов с красной икрой. Взгляд то и дело падает в окно, за которым лютует стихия. А тут тепло и уютно, настолько, что пальцы на ногах от удовольствия скручиваются.
Без тебя елку не украшал. Так прибрался по-минимуму, произносит серьезно, переводя на меня загадочный взгляд. И все-таки я бы хотела знать, откуда у него на лице эти узоры.
Киваю, улыбаясь.
Я же помню, как ты это дело любишь, посматривает на меня и достает очередную партию игрушек, укладывая их на диван.
Тут есть и советские, а есть и более новые.
О да, я фанат в плане дизайна и редизайна, а еще создания уюта на любые праздники. У меня даже наступление осени ознаменуется тематическими декорациями дома.
Сейчас украсим? предвкушая крайне интересное занятие, потираю руки.
Конечно, будем уже упакованные. Я купил телек, надо только подключить, и, по идее, у нас будет «Один дома», пушистые пледы и горячий шоколад, подмигивает тем глазом, бровь над которым разбита.
Ты не обрабатывал?
пальцем указываю на ссадину, а Глеб тут же перестает улыбаться.
Ксюша, мне не три года, чтобы по ерундистике всякой страдать.
Поворачивается широченной спиной, поднимая с пола разноцветный дождик, но я чувствую, как меняется его настроение от моих расспросов.
Черт! Он нагло мне врет, такой, как Высоцкий не падает лицом в асфальт, да и при такой физподготовке.
Высоцкий учил меня правильно падать! Я в жизни не поверю в такую случайность!
Давай украшать, бурчу и подхожу к коробке. Вау. Глаза загораются всеми оттенками сверкающих вокруг гирлянд. Повеяло новым годом.
Беру в руки звездочку, в виде переливающейся бликами снежинки и поднимаю голову вверх. Елка очень высокая, может около двух метров и практически упирается в потолок. Даже на табуретке я не дотянусь, а, скорее всего, упаду, переломав себе кости.
До больницы добраться будет сложно, так что и пытаться не стоит.
Глеб не дает мне и минуты на раздумья, тут же подхватывая за талию и отрывая меня от пола. Дыхание замирает, не успеваю и пискнуть, как я уже на плечах у Глеба, а его ладони обхватывают мои бедра, не давая упасть.
Боже! Ты чего не предупредил? верещу, одной рукой цепляясь на голову друга, а второй удерживая звезду.
Лепи давай верхушечку, смеется в ответ, и я тянусь вперед, цепляя снежинку. Именно в этот момент свет гаснет, и Глеб, резко наклонив меня, опускает на пол. Чувствую горячее дыхание на щеке и губах.
Шок сковывает тело. Тишина становится оглушающей, слышно только шквальный ветер за окном. И как сильно при этом свистят деревья.
Что случилось? шепчу в темноту, на ощупь перехватывая руки Глеба.
Затмение.
Глава 3
Глеб, свечи есть? спрашиваю резковато, сразу смекая, что мы можем тут без света остаться надолго.
Не знаю, я тут давно не был. Может и есть. Сейчас посмотрим, что я смогу сделать, заверяет меня Высоцкий, а я вдруг всерьез понимаю, что если нет света, то, скорее всего, нет и отопления, ведь тут за него отвечает газовый котел.
А это значит, что остается только топить печку, да? И вот она сможет отопить разве что эту комнату. Неизвестно сколько, с учетом наличия или отсутствия дров. Можно, конечно, в снегопад пойти искать дрова у соседей, но кто поделиться?
Нет, Глеб обязательно что-то придумает, иначе никак!
«По приборам» я пытаюсь на ощупь найти свои вещи, ну как минимум телефон, чтобы он работал вместо фонарика. Черт! Павербанка у меня нет, а как заряжать его в отсутствии света? Сдуреть можно просто!
Но ведь что бы это ни было, скоро все починят, да?
Иначе никак! Мы ведь не средневековье?
Худо-бедно отыскав сумку, я пытаюсь нащупать телефон, но не могу, так как я, очевидно, вытащил и оставила его фиг пойми где. Идеально! Обожаю такую рассеянность, от которой у меня одни только проблемы. Но и это не самое главное, потому чтоя спотыкаюсь о коробку с игрушками и больно ударяюсь самым незащищенным и несчастным пальцем из всех мизинцем.
Боль сковывает ногу, и складывается стойкое ощущение, что я сейчас явно сломала палец. Тяжело дыша, я сажусь прямо на пол и начинаю массировать ступню, по которой расползается агония. Острые иглы множественно протыкают нервные окончания. Ох.
Как же больно! всхлипнув, вытираю бегущие по щекам слезы, и спустя пару минут предпринимаю попытку аккуратно встать. Аж в пот бросает от переизбытка эмоций и боли.
Осторожно и, что самое главное, медленно я иду на кухню, ожидая, что там на одной из поверхностей могла с легкостью оставить смарт. Но не успеваю дойти туда, как загорается свет. Обрадовавшись слишком уж громким «ура», я подпрыгиваю на месте, испытывая то еще облегчение.
В следующую секунду свет снова гаснет, а из подвала доносятся довольно грубые ругательства. Прекрасно.
Зато за секунду до отключения я увидела свой телефон. Помня все преграды на пути, медленно обхожу их, и беру в руки заветный смарт.
Он не загорается, потому что сел. Досада сбивает с ног, и я кладу средство связи обратно, толку от него все равно немного, ровно ноль.