Пожалуйста, и снова эта короткая улыбка, от которой в груди становится теплее, чем от имбирного чая.
День тянется невыносимо медленно. Засыпаю на десять минут, просыпаюсь от шепота за дверью: Ангелина убеждает Кристину «что папе помогает когда они с ним в комнате, и он очень любит когда ему читают. Кристина не хочет лишний раз тревожить больного меня. Но дочка побеждает. Раскладывает карандаши, увлеченно рисует, Кристина ей помогает, делает набросок смешного доктора с огромным градусником. Дочка хохочет довольная, я тоже смеюсь и кашляю.
К вечеру следующего дня лихорадка отпускает. Уже меньше мерзну, меньше злюсь на весь мир. Утром наблюдаю в окно, как Кристина и Лина играют в мяч. Внезапно понимаю: эта простая домашняя картина опаснее любой близости.
Кристина заглядывает ко мне в обед:
Амир Каримович, вам что-нибудь нужно? Эмилия Аркадьевна тоже слегла. И все горничные. Но не волнуйтесь, мы справляемся. У Лины английский, а я сейчас помогу Валентине Петровне с обедом.
Вы не должны взваливать на себя чужие обязанности.
Мне не сложно. Это же форс-мажор, а я всегда рада помочь Ладно, загляну к вам попозже, принесу суп.
Не уходите, вырывается.
Она замирает на пол-шага, кивает и садится на стул. Мы молчим. Чувствую ее близость, и мне спокойно, как давно не было.
Расскажите немного о себе. Семья, детство. Если конечно не сочтете это любопытство излишним, - добавляю, потому что Кристина замирает, словно не ожидала такого вопроса. Легкая тень смущения пробегает по ее лицу.
У меня не очень хорошие отношения с родителями сейчас, начинает, подбирая слова. Говорить об этом нелегко. Мой отец бизнесмен, мама - домохозяйка.
Вы одна в семье?
Нет есть старшая сестра Марина Сейчас она с мужем и моими племянниками в Лондоне.
Как интересно. Значит, у вас не простая семья?
Да нет, самая обычная.
Вы наверняка учились в университете. Что заканчивали?
Я училась на дизайнера. Это не очень нравилось моему отцу.
Почему?
Он считал эту профессию легкомысленной. В общем, мы не сошлись с ним по этому вопросу, к сожалению.
Понимаю Видимо и выбор стать няней протест отцу? произношу задумчиво.
В какой-то степени. Можно и так сказать, вздыхает как-то особенно горько Кристина.
Мне становится неловко, что вот так беззастенчиво влез в ее личное пространство. Забыл, что эта девушка на меня работает, увлекся.
Нам очень повезло с вами, Кристина. Невозможно переоценить что вы сделали для моей дочери. Всегда буду вам за это благодарен.
Ну что вы, отвечает тихо Кристина, опустив глаза. Просто так получилось, что я могу быть полезной. Мне очень нравится заниматься с Ангелиной. Она просто прелесть.
Мне очень отрадно это слышать. Надеюсь, вы останетесь с нами надолго? говорю, чуть улыбаясь.
Я начинает, но замолкает, замявшись, ее смущение выглядит естественно и очень идет ей. Я очень постараюсь.
Она чуть улыбнулась, и эта показалась мне чем-то большим, чем слова. Простое молчание, тихая забота и лёгкая загадка вот что стало связывать нас.
Потом Кристина уходит за чаем и возвращается с кружкой молоко с медом и щепоткой корицы. Делаю глоток и, черт возьми, готов признать: мне все больше нравится эта забота. Наше сближение.
Поздно вечером дочка задремала в моей постели. Просыпается на минуту, тянется ко мне:
Пап, ты не умрешь?
Нет, что за глупости, Ангел.
Я Эльф. Так зовет меня Кристина, чинно поправляет Лина и снова засыпает.
Кристина аккуратно поднимает ее, уносит в детскую. Слушаю ее шаги в коридоре и ловлю себя на мысли, что за эти несколько дней я не просто «переосмыслил правила». Я впервые допустил рядом с собой человека. И это не про каприз и не про похоть хотя желание никуда
не делось; оно стянуто узлом где-то под ребрами, стоит ей приблизиться. Это про доверие. Про дом, в котором спокойно.
Кристина возвращается, чтобы забрать поднос. Я задерживаю ее взглядом, и это, наверное, лишнее. Но слова все равно выходят:
Спасибо вам за сегодня.
Это моя работа, отвечает привычно. Делает шаг к двери и вдруг добавляет, не поднимая глаз: Я очень рада, что вам лучше, Амир Каримович.
Просто Амир, пожалуйста. И на ты? Хорошо? Если конечно ты не против. Мне просто странно выкать той, которая в эти дни кормила меня супом с ложечки.
Хорошо. Амир, говорит смущенно.
Мягко закрывает дверь. Остаюсь в полутьме, прислушиваясь к тишине. Температура упала, по коже больше не бегут мурашки от озноба. Они теперь другие поднимаются каждый раз, когда я вспоминаю наше общение за эти дни. Прикосновение тонких пальчиков к своему лбу. Нежный голос. Улыбку.
Глава 22
Последние дни я уже совсем ничего не понимаю! Все перевернулось с ног на голову и обратно. А все потому что Юсупов простудился. Довел себя своими закаливаниями. Я не привыкла видеть Амира Каримовича таким. Всегда собранный, строгий, будто выточенный из камня, а теперь лежит на подушке, морщится от температуры, с чуть влажными волосами на висках и красными глазами.
И от этого он кажется таким трогательным, близким. Простым, настоящим. Хочется заботиться о нем. Как-то облегчить его страдания.
В доме переполох: Эмилия Аркадьевна отдает распоряжения, Валентина Петровна варит суп, Татьяна меняет постельное белье. Все стараются угодить больному боссу.