Идем, поговорим, Амир грубо берет Ингу под руку. Кристина, ты в порядке? За Линой присмотреть сможешь?
Да, конечно. Мы тогда в раздевалку пойдем?
Сходите сначала в баню. Тебе надо погреться. Хотя бы несколько минут.
Хорошо.
Глава 20
Кристина и Ангелина уходят, я смотрю на Ингу, понимая, что тут не место для разборок. Но моя ярость буквально вибрирует в воздухе.
Инга, я не понимаю, что с тобой происходит, начинаю, подбирая слова максимально тщательно. Но одно знаю точно. Нам с тобой больше не стоит встречаться.
Что?! кричит.
Не повышай голос.
Ты меня бросаешь? В аквапарке? Из-за няни?
Какая разница где. И дело не в Кристине. Просто я вдруг понял
Что ты мне неприятна. Физически и морально.
Но вслух не произношу. Не хочу унижать ее до такой степени. В конце концов, нам было вместе неплохо.
Ты сам не понимаешь, что говоришь! Это из-за тебя все! Подумай, как все выглядит со стороны? голос Инги дрожит от сдержанной ярости. Ты несешь эту девку на руках, как
какую-то принцессу, на глазах у всех! А я стою твоя женщина, смотрю на все это.
То есть мне не надо было ее спасать?
Тут есть специальный персонал для этого!
Инга, ты больная!
Она няня, почти шипит. Змея, ну точно. Жалкая девчонка в дешевом купальнике! И ты ведешь себя так, будто она будто она что-то значит!
Хватит, произношу хрипло, не повышая голоса.
Нет, не хватит! Инга наклоняется ближе. Ты вообще понимаешь, что я почувствовала! Ты пялишься на нее! Весь чертов день! Только что слюни не пускаешь! А она и рада стараться! Специально все устроила, я уверена! Сначала притворяется скромной, а потом бац! тонет, и ты несешь ее на руках, весь такой герой. Слишком уж удобно, не находишь?
Я все сказал. Прощай, Инга.
Ты все осознаешь и извинишься! пьяно машет полупустым бокалом. Алло, Мариша? Ты можешь ко мне приехать? Я тебе адрес скину. Ты мне нужна, подружка! Очень!
Беру телефон и вызываю такси. Кристина и Ангелина выходят уже одетые, собранные. Дочка сонная, уставшая, льнет к няне. Они устраиваются на заднем и почти сразу мой ангелочек засыпает, уткнувшись в плечо Кристины. Та гладит ее по голове.
Я сижу рядом с водителем. Оборачиваюсь.
Как ты себя чувствуешь?
Спасибо, все хорошо, Амир Каримович, отводит глаза смущенно.
Мне правда очень жаль что все так получилось. Я выплачу компенсацию.
Сказал и пожалел тут же. Щеки Кристины порозовели.
Спасибо, Амир Каримович, откидывается на сиденье, сжимает губы. Дыхание у нее тяжелое, прерывистое.
В салоне повисает напряжение. Я прикрываю веки и сразу сцена перед глазами. Как Кристина, мокрая и испуганная, вцепилась в меня, когда я вытащил ее из воды.
Несколько дней я сознательно избегаю Кристину. Впрочем, у меня много дел в офисе, и дома обычно предпочитаю закрыться в кабинете. Я категорически против романов с персоналом. Это принцип, от которого я никогда не отступал. Дом должен быть местом покоя, а не интриг. Но сто́ит мне увидеть ее все во мне срывается.
Я злюсь на себя. На то, что вместо того, чтобы думать о переговорах и цифрах, я вспоминаю ее смущенную улыбку и то, как она поправляет волосы. Да что ж такое, я ведь взрослый мужчина, умеющий держать себя в руках. А рядом с ней все это превращается в посмешище.
Каждый вечер я принимаю ледяной душ. Не просто прохладный ледяной. Сначала это помогало: холод сбивал пульс, отрезвлял. Но теперь организм будто привык. Стою все дольше под ледяными струями, а внутри жар не проходит. Желание, напряжение только копится, и я уже начинаю чувствовать, как это сказывается на теле. Становлюсь раздражительным, сплю урывками.
Проще всего уволить ее. Пусть уходит, я снова смогу думать головой. А потом, уже без этого «барьера» в виде работы, пригласить ее на свидание. Но сразу же чувствую себя паршивым отцом. Лина так счастлива и довольна эти недели. А я что? Собираюсь отнять у нее Кристину, чтобы
Короче, отвратительным папашей себя чувствую.
Никогда не смешивал личное и служебное, и правильно делал. Надо и сейчас продолжать придерживаться принципов. Я ни за что не буду ломать собственные правила ради какой-то девчонки, которая даже не пытается мне понравиться.
От этих мыслей становится еще хуже. Еду с друзьями в баню, надеюсь, что пар выгонит всю эту дурь. Но и там не отпускает. В парной сидим, разговариваем о бизнесе, о политике, о женщинах а у меня перед глазами только Кристина. Ее глаза, в которых то смущение, то тревога, то искренность.
Чувствую себя неважно. И все больше злюсь не на нее, а на себя. За то, что впервые за долгое время кто-то выбивает меня из привычного равновесия.
***
Дом уже погружен в полумрак, когда я возвращаюсь. Поздно, усталость висит на плечах тяжелым грузом. Я планировал подняться сразу в кабинет, но, проходя мимо гостиной, слышу смех. Детский, заливистый.
Останавливаюсь.
Ангелина сидит за низким столиком, вокруг карандаши фломастеры, альбомные листы. На бумаге что-то цветное и хаотичное то ли замок, то ли дракон. Рядом с ней Кристина. Волосы у нее собраны, несколько прядей выбились и обрамляют лицо. Она смеется искренне, светло, так, как не смеется ни одна из моих знакомых женщин.