Верно Вы что и вправду волшебник?
Ничего похожего. Продолжать?
Не надо. Вы и так изрядно потрудились.
Марита взяла Заура под руку.
Не грустите, Заур. Таким, как вы, грусть не к лицу, сказала, искоса глянув на него.
А вам к лицу. Вы сразу становитесь как-то ближе Хоть и немного старше своих двадцати четырех.
Вам и возраст известен!?. Интересно, а известно ли вам, что скажет обладательница пары ревнивых глаз, заметив вас со мной.
Заур вздохнул.
Я свободный человек, Марита.
Приятно слышать. Храброе заявление, но иногда оно теряет убедительность, стоит только выйти на свет из темной аллейки.
Опять? с упреком сказал он. Я не сделаю ни шагу, пока вы не выслушаете меня. Вы должны мне верить.
Ну, хорошо, Марита села, сложила на коленях руки. Я слушаю.
Мне тридцать пять. Был женат. И сын у меня был, славный такой мальчишка В сорок девятом они погибли во время ашхабадского землетрясения. Теперь о работе. Я начальник уголовного розыска района, в котором вы живете. О вас узнал в течение получаса. И сегодня встретил вас не случайно. Просто вы мне нравитесь. Вот и все.
Едва заметно вздрогнули ее пальцы, которые она опустила на его руку.
Что вы молчите? Невеселая биография, да?
Неправда! быстро и горячо откликнулась она. Неправда! Я рада, что у меня такой знакомый, рада, что есть человек, который мне поможет, если Если, голос ее прервался.
Заур коснулся ладонью ее пылающей щеки.
Может это покажется неискренним, но Заур встал. Я не могу подобрать Я все время думаю о вас. Я так ждал этого вечера. Как мальчишка
Не надо Пойдемте Она положила руку ему на плечо. Я боюсь, не слишком ли много мы наговорили
Легкий ветерок тронул листву, дохнул прохладой.
Они пошли по аллее. Заур бросил окурок, посмотрел, как летит по кривой маленькая красная точка, и вдруг почувствовал, как тревожно, толчками забилось сердце.
Молча шли они рядом, не замечая уличной толкотни.
Вот и наш дом, тихо сказала Марита.
Сквозь темные заросли мягко светилось окно. В тишине ясно звучал голос московского диктора, передавали последние известия.
Знаю, ответил Заур. Даже знаю, что вас двое.
Трое.
Трое?
Папа, я и Тузик. Она усмехнулась. Милая, вислоухая такса.
Отлегло. А я подумал, что
Не пугайтесь. Его еще нет. И быть может не будет. Ну, мне пора.
До свидания, да?
Нет. Пока нет.
Заур крепче сжал ее кисть.
Почему? торопливо спросил он. Почему?
Марита настойчиво высвободила руку, прошептала:
Я ничего не могу объяснить, Заур. Ничего не могу обещать. Лучше дайте мне ваш телефон.
Заур торопливо достал авторучку, оторвал кусочек жесткой бумаги от коробки «Казбека».
Я вам обязательно позвоню, Заур. Обязательно. И повторила еще раз: Обязательно. Спокойной ночи.
Спокойной ночи! ответил он.
Звонко простучали каблуки по каменистой дорожке. Заливисто залаяла собачонка. Заур медленно побрел назад.
ГЛАВА 7 СНОВА КАПЕЛЛА
Модерн что надо, пропел он, прихорашиваясь.
Щеточкой усердно пригладил тонкие стрелки усов, щегольскую бородку. Не спеша вышел на улицу. Помедлил, раздумывая у троллейбусной остановки, и пошел пешком, до БУМа было недалеко четверть часа ходьбы.
Вот и арка БУМа. Серго влился в людской поток и влекомый толпой оказался в пассаже с застекленным куполом. Он направился на второй этаж, где работала Людмила. пышная, белокожая блондинка. На прошлой неделе они рассорились буквально из-за пустяка. Впрочем, Серго не огорчился. Ссор за две недели знакомства было немало, но каждый раз ему удавалось быстро умиротворить Людмилу. «Это надо уметь, хвастался он перед друзьями. Кто-кто, а я знаю тонкости обхождения».
И надо сказать, что у девиц определенного пошиба Серго действительно имел успех. Их нехитрой психологией он овладел в совершенстве. Этому немало способствовала обстановка в доме; мать не уставала восхищаться смышленостью сына, ни в чем ему не отказывала. До восемнадцати лет он почти не причинял ей хлопот. Унаследовав от рано умершего отца, известного в городе художника, интерес к живописи, Серго безмятежно малевал морские пейзажи с чайками на первом плане, много читал, бойко судил о всевозможных направлениях в искусстве. Знакомые предрекали сыну Елены Луарсабовны блестящее будущее. И вдруг мальчик срезался на приемных экзаменах. Институт остался «голубой мечтой». Напрасно мать пролила столько слез у дверей кабинета, ими не тронешь сердце ректора. Пришлось забрать аттестат зрелости, в котором стояли только две пятерки по рисованию и поведению, а по остальным, как говорил Серго: «бог троицу любит».
Началась «самостоятельная» жизнь. Серго не сетовал на занятость. Днем валялся с книгами, вечерами фланировал по улицам.
Одну из комнат обширной квартиры Серго превратил в «салон». Туда охотно заглядывали молоденькие пациентки мамы модного частнопрактикующего врача-гинеколога, в кругу знакомых и близких считали, что у доктора остроумный и милый мальчик. Пока пока к следующему учебному году Серго, милый, обаятельный, талантливый сын не угодил за решетку. «Помог» ему в этом Аркадий Галустян. За грабеж и попытку изнасилования оба были осуждены на десять лет.