Прохожему и проезжему, русскому и булгарину, надлежало кланяться статуе, а в чашу класть дань, чем дороже, тем лучше.
Шёл по казанской дороге скоморох с Вятки Стафей, вёл за руку сына Герасима семи лет, нёс гусли на ремешке. Постоял Стафей перед статуей, почесал в затылке, сказал:
Денег у меня нету. Не прогневайся.
Положил в чашу камень и пошёл было дальше, но его схватила стража и говорит:
Хоть бы серебряную гривенку положил!
А золотую можно?
Ещё лучше.
Дак дайте гривну-то. Я и положу. Долго ли?
Стража позвала кнутобойца. Он избил Стафея и отпустил его. Далеко идти Стафей не мог и остался ночевать в деревне Подмонастырке, что под горой Чёртово городище. Ночью скоморох встал, завернул серп в мешок и хотел выйти, да Герасим проснулся:
Ты куда, тятя?
Я-то? По траву, дитятко.
Кому трава-то?
Коровушке. Слышишь: ревёт в хлевушке.
Она день и ночь, что ли, жуёт?
А ты как думал? По ведру молока даёт одна.
По ведру? Ну, ступай, тятя.
Сын уснул. Отец пришёл под утро, принёс в мешке голову статуи и чашу он серпом их отпилил. Оставил мешок в сенях, никому ничего не сказал, лёг спать.
Стража спохватилась, да поздно. Ни головы нет, ни чаши. Некуда дань собирать.
Тимур сказал стражникам:
До захода солнца не найдёте злодея прощайтесь с жизнью. День ваш. Ночь моя.
Где искать пропажу? Велика земля русская
Пока отец спал, сын проснулся, запнулся в сенях о мешок с поклажей, выкатил во двор каменную чашу и принялся сыпать в неё песок.
А по деревне ходила стража, и чашу она узнала.
Чего делаешь? спрашивают стражники.
Герасим говорит:
Я-то? В кашевара играю.
Где чашу взял?
Да нигде не брал. В сенцах она лежала.
Там, поди, и голова есть?
Тяжёлая она больно.
Стража пошла с обыском, всё нашла и привела Стафея вместе с сыном к Тимуру в крепость на горе.
Хану было холодно, и в жару он кутался в стёганый халат.
Чего это у вас так холодно? спрашивает он пленников.
А Стафей и отвечает:
Кому холодно, а кому и жарко. Без причины да без привычки у нас и мёд в жару не тает. И девушка замуж выйти не чает! И утка на озере не закрячет.
И дитятко без мамки не заплачет! И петух на шесток не заскочит. И медведь до Ильина дня лапы не замочит! А рыба ходит по суху, а кошка по воде. Богатый ходит по миру, а бедный в борозде: с золотым плужком, в сапогах не босиком! Радость к радости. Гости на гости! Пекла тёща зятю блины: вот такой ширины, вот такой долины! Ох, до чего хороша у меня тёща! Много лет посулила кукушка в роще
Погоди, говорит хан. А мне сколько лет накукует кукушка?
Скоморох дух перевёл: как ответить?
А хан говорит:
Только не стращай меня, что я умру вскоре после твоей смерти. Так меня уже стращали. Их давно нет, а я есть.
Неправду сказать не поверишь, говорит скоморох. А правду сказать не простишь.
Кругом горят медные жаровни. Тимур требует:
Правду говори! На неё только глупый обижается.
Правду сказать: не загадывал я на тебя, говорит скоморох. Не просил кукушечку считать твои годы. Не догадался. Сейчас поздно: откуковала кукушка в Большом бору.
Сам-то ты не гадаешь? спрашивает Тимур. Не загадываешь наперёд?
Загад не бывает богат. Я на гуслях играю.
Принесли гусли: основа сосновая, колки дубовые, струны звончатые. Ущипнул Стафей струны, и они громом грянули.
Повёл Стафей старину:
Слушают хан и его свита и ни словом не собьют песню, до того она хороша. Отец и сын поют-рассказывают, как скоморохи обучили Вавилу петь и играть во гудочек, как Вавила, прежде чем идти скоморошить, с пахоты зашёл к матери своей Нениле попросить у неё благословения.
Чего встал посреди дороги? Дальше! Дальше играй.
Стафей всё же поправил струну, погладил Герасима по голове и говорит:
Ты, сынок, отдохни. Дальше-то я один поведу:
Тимур, темнея лицом, сказал:
Дальше не старайся, мужичок! Знаю, чем твоя песня кончится. Не допеть тебе её до конца. Зря ты поверил кукушке, скоморох.
И махнул рукой.
Стража увела отца и сына на казнь. А Тимур долго разглядывал гусли, ногтем стучал по дереву, хотел сам сыграть, да не вышло. Рассердился хромец, бросил гусли в огонь, и они загорелись. Струны срывались с колков и звенели: плакали.