Галим проговорил:
Может, они договорились маленько? Она у него заместителем
Они не договаривались, радовался Василий. Они ни разу не поговорили друг с дружкой!
А ты всё-всё видел? ворчал Галим. Всё-всё слышал?
Не всё, конечно.
Они договорились, когда нас на барже не было! воспрянул духом Галим. Долго ли умеючи?
Отара перевалила каменную дамбу со столетними ивами, что из-за сумерек походили на горы, и мимо мокрых строений, пахнущих жильём, вступила в овраг. Здесь было тепло, как в избе. Мало-помалу небо над оврагом стало проясняться и синеть. На овражном дне отара встретила три слабых родника и по́ходя, один за другим, выпила их до дна, как ложками выскребла.
Овраг упёрся в полукруглую стену остатки древнего колодца, что столбом уходил вверх. Над головами детей в затишье перебирала листьями осина, словно жаловалась: «Я бы ещё поспала. А вы меня разбудили, полуночники».
Рядом с топким дном колодца, в вечной прохладе, блестела грива снега. Снег был не чисто-белый, а с грязноватой желтизной. Овцы накинулись на него и стали лизать и грызть.
Насытившись, передние уступали место задним и по крутосклону бочком поднимались к небу, что отсюда напоминало синюю реку.
А Белая Предводительница, расставив уши, как локаторы, следила, чтобы всем хватило снега и никто по жадности не захватил бы лишнего.
Когда баран Крутые Рога со своей свитой дольше других задержался у снежной гривы, Белая Предводительница сказала ему на своём языке:
«Пора и честь знать».
«Это вы мне?» удивился он.
«Вам и вашим спутницам тоже».
«Гм, сказал баран Крутые Рога. Интересно».
Но спорить не стал и вслед за овцами принялся подниматься по склону. Саламандра напомнила ему:
«Ваше достоинство Где оно?»
«При мне», ответил баран.
«Не похоже. Вы же знали про овраг, про это лакомство?»
«Я нет. Она знала».
Потихоньку все овцы ушли, и Белая Предводительница тихим блеянием пригласила людей отведать снега.
Галя взяла его в ладонь. Это была самородная крупная камская соль бузун, что исстари добывали в варницах по Каме. Девочка попробовала её на язык. Соль была как соль: горькая и вкусная. Девочка заглянула Белой Предводительнице в глаза и спросила:
Как ты её нашла? А я-то думала: снег.
Овца дохнула ей в лицо и заспешила вслед за отарой. Поднималась она легко, будто всю жизнь путешествовала по горам, и успеть за ней было невозможно.
Дети хватались руками за траву и камни, скользкие от росы, сползали и всё-таки поднимались всё выше и выше.
Наверху, на плато, все трое зажмурились от солнца.
Ой! Ой! Ой! Ой! Ой! простонал Галим. Не глядите вниз: голова закружится. Как я залез, самому не верится.
Василий с зажмуренными глазами отполз подальше от обрыва и отожмурился. А Галя через плечо всё-таки глянула вниз, где дно колодца виделось с пятачок, а соль с копейку, закусила губу, заторопилась от обрыва. И остановилась.
Прямо перед собой она увидела башню Чёртово городище. А вокруг, словно белые, чёрные и синеватые облака, грудились овцы и с треском и хрупаньем ели степную траву сладкую или солоноватую. Никто из них не кашлял и не жаловался на жизнь.
Чуть в сторонке стояла Белая Предводительница охраняла стадо.
Понятно, сказал Галим. Всё понятно: у них матриархат. У нас, я не пойму, что?
Не поймёшь? удивился Василий. И не без гордости объяснил: Патриарха-аат! Забыл, что ли, чему в школе учили?
Это в какой такой школе? спросила Галя.
В нашей, тихо ответил мальчуган.
В вашей? девочка возвысила голос. Ты ничего не перепутал, Василий?
А чего я должен путать?..
Мы люди, провозгласила Галя. У нас же равенство! Ра-вен-ство. Разве вас этому не учили в школе? Ни за что не поверю, что не учили.
Василий спросил упавшим голосом:
А патриархат это у кого?
За Галю ответил Галим:
Был патриархат. А теперь: тю-тю!
И незаметно сделал знак товарищу: давай поговорим без свидетелей.
Дождавшись, когда Галя уйдёт вперёд, Василий вздохнул:
Жалко.
Кого жалко тебе? спросил татарчонок и потребовал: Сказывай, сказывай!
Патриархат жалко, сказал Василий.
Ну, и что бы ты с ним делал?
После молчания Василий ответил:
Придумал бы
Показал лицом на Галю и на Белую Предводительницу и пожаловался:
Куда ни повернись матриархат! А уж дома у меня Без мамы шагу не ступи.
От-ме-нят! утешил друга татарчонок.
Кого отменят? не понял Василий.
Матриархат отменят!
Ааа
Татарчонок повёл глазами в сторону Гали и предупредил шёпотом:
Ей только не сказывай.
Что ты!
И друзья побежали догонять девочку.
Глава шестая. Легенды Чертова городища
Я лежу на древнем полынном плато, на штормовке, выцветшей от дождей, и зарисовываю в путевую тетрадь башню Чёртово городище. Спасаясь от жары, в её тень сбились овцы. Тени отаре не хватает, и молодые овечки стоят, чтобы занимать меньше места и чтобы в прохладе могли отдыхать лёжа старики и ягнята.
Сторожевая овца Белая Предводительница смотрит на меня и прислушивается растопыренными ушами. Она подходит и заглядывает в тетрадь: что там? Её дыхание бьёт мне в затылок. От солнца тетрадный лист сверкает как соль, и Белая Предводительница лижет его.