Вам понятно? - голос Лазарчука стал строго-командным.
- Так точно! - вскочили курсанты, не до конца его понявшие, но очень заинтересованные.
Старшина не стал останавливать и садить их обратно:
- Можете идите, товарищи курсанты, - разрешил он. Однако, когда Валя пристроился к небольшому курсантскому строю, чтобы выйти, добавил:
- А вы, товарищ
Морозов, на немного задержитесь.
Валя, до нельзя удивленный и настороженный, встал около двери по стойке смирно, мысленно готовый ко всему.
- Вы садитесь, - показал на ближайший стул, - помните, я вам говорил, трое смазливых, один умный. Со смазливыми я поговорил, теперь надо поговорить с умным, да еще и сообразительным. Смотри, не разочаруй меня, не тупи не каждой мелочи.
Он замолчал, внезапно замолчал, тихонечко подошел к двери, резко ее открыл.Как и положено, там никого не было. Какой учащийся будет так играть с Лазарчуком. Хочешь, если такой дурак, зайти к старшине, стучи и заходи. Получишь по стопроцентной гарантии.
Если же нет, проходи с Богом мимо. Там сидит даже не лев, агрессивный и разозленный павиан, который готов то ли разорвать тебя на части, то ли погладить по голове, изуродовав свое лицо приветливой улыбкой.
Таких идиотов у нас уже давно нет. Они остались только в теории в одноименном произведении Ф.М. Достоевского.
Но Лазарчук так не считал. Он не просто посмотрел в видимый коридор, тщательно оглядев пол, словно там были подслушивающие микробы, потом осторожно прикрыл дверь, закрыв ее на ключ. Все шпионов ищет.
Предупреждающе предупредил:
- С этого момента все здесь проходящее проходит сугубо «совершенно секретно». Понял? Ты поднимаешься до высоты высшего начальства.
Он посмотрел и увидел, что курсант совсем не испугался. Даже обрадовался.
Покачал головой, печально посмотрел:
- Э-э, молодой человек, это же не злободневная утка. Ты хоть когда-нибудь беседовал с адмиралами?
- Нет, - свободно ответил Валя, - но очень бы желал.
Лазарчук удрученно покачал головой:
- Молодой, прости, дурак. Знай же, беседовать с адмиралом, это все равно, что гладить голодного тигра по голове.
Злой, обозленный адмирал, все равно, что злой, обозленный хищник. И его все равно, что тебе откусить руку или голову. Я почему это говорю. Сейчас вы со своими сокурсниками ознакомитесь с крейсером. Возьмете лист пластика с гарантией практики на этом корабле. Потом вы оторветесь от курсантов причину разработать самостоятельно, меня желательно не встревать. Ищите меня в нашем учебном корпусе в самой что ни на есть парадной форме.
Мы встретимся и поговорим с адмиралом. Точнее с адмиралом Флота Российской Федерации, главнокомандующим всего российского космического флота. Фамилию, надеюсь, знаете?
Надеюсь на здравомыслие. Если хоть кроха информации от тебя просочится, я буду все отрицать и сотрудничество прекращу. Что будет с тобой в институте, сообразишь сам.
Он внимательно и строго посмотрел на Морозова, словно отправлял его в тыл врага, а сейчас проводил последнюю инструкцию по техбезопасности общения с наглыми и подлыми представителями противной стороной.
Валя, и без того стоявший по стойке смирно, сейчас словно кол проглотил. В какую аферу его втянул Лазарчук сотрудничество с китайцами, американцами, НАТО? Работать почтовым адресом? Заниматься терроризмом? Спекулировать китайскими гаджетами?
Лазарчук, что-то прочитав на лице Морозова, внезапно смягчился, задумчиво и как-то умиротворенно проговорил:
- Впрочем, это все впереди. Не буду тебя зря пугать. Проблема сугубо внутренняя, хотя и не менее сложная. Говорю это тебе специально, чтобы ты нечаянно не нафантазировал и себя сильно не пугал. Закон мы не нарушаем и Родину е предаем!
Твоя нынешняя задача: зайти в крейсер с курсантами, поговорить с нужными членами экипажами, сделать выводы, сообщить мне. Повторить!
Валя оживился. Это было понятно и привычно. Он четко повторил:
- Зайти, поговорить, сделать выводы, сообщить.
Лазарчук еще раз посмотрел на курсанта и отправил его. Кажется, готов к бою. Ну посмотрим, что у него получится. Или у его сокурсников. Иначе контакт с самого верха, едва начавшись, завершится. И дело будет дрянь. Хотя ему хватает сегодняшнего положения, но плох тот солдат, который меняет о погонах маршала. Или хотя бы генерала.
Пока Лазарчук так размышлял, курсант Морозов спешил в общежитие. Где-то там находятся его текущие собратья по учебной практике. Они заранее договорились, что, если будут уходить по отдельности, то встретятся в общежитие, лучше всего на вахте. Иначе, если зайдешь в общежитие, то выйдешь оттуда не скоро. Как минимум, заболтают. Или просто закормят.
Конечно, в их технический ХХII век, у каждого уважаемого человека есть мобильное устройство. Есть у него и у Вали старенький мобильный видеорегистратор. А вот денег в нем нет. Проблема любого века. Только экстренный резерв для немедленной связи со всякими силовыми структурами и МЧС. Общение с товарищами, даже
по служебным делам, здесь уже не предусмотрено. Только общение при личном общении.
Что поделать. Родители предусматривают посылать на месяц примерно сорок рубликов на видеорегистратор. Да еще ректорат выделяет барской рукой тридцать. А там только соблазнов! Фильмы, музыка, связь с Марсом и Венерой. На неделю хватает, а затем привет! Вот и сидят все курсанты вечно с пустой связью.