Командование дивизии позаботилось и об организации досуга. Военный оркестр играл в местах расквартирования отдельных подразделений, фронтовой театр дал несколько представлений. Были проведены соревнования на первенство дивизии по футболу и гандболу, которые вызвали огромный интерес среди зрителей.
Вся дивизия испытала радость и глубокое удовлетворение, когда стало известно, что ее командир генерал-майор Унрайн 26 июня 1944 года был награжден дубовыми листьями к Рыцарскому кресту, а несколько дней спустя ему было присвоено звание генерал-лейтенанта.
Но, к сожалению, большинство сообщений, прозвучавших в этот период времени в сводках вермахта и появившихся во фронтовых газетах, несмотря
на их завуалированную и пропагандистски окрашенную форму, были далеко не радостными. Тот, у кого были глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать, мог сделать из этих сообщений вывод, что развитие событий свидетельствовало о том, что все стремительно катилось к неизбежной катастрофе. Для этого даже не нужно было особенно хорошо разбираться в географии. Так как все равно, шла ли речь об Италии, о вторжении союзников во Францию или о северном или центральном участках Восточного фронта, повсюду противник наступал, имея подавляющее преимущество в живой силе и технике, повсюду немецкие армии были вынуждены отступать.
Фронтовой жаргон, который охотно высмеивал напыщенную и ничего не говорящую манеру выражаться, принятую в некоторых официальных сообщениях, прореагировал на это следующим образом: если раньше положение характеризовалось как «чрезвычайно серьезное, но не отчаянное», то теперь по этому поводу горько шутили: «Хотя оно безнадежное, но все-таки не отчаянное».
Правда, справедливости ради необходимо отметить, что большая часть военнослужащих дивизии не осознавала всей трагичности положения, поэтому оно рассматривалось как неприятное, но непосредственно не касающееся дивизии обстоятельство и принималось без комментариев. Все взоры были обращены на собственный участок фронта, где в данный момент слава богу! царило относительное затишье. Только этим можно объяснить, что покушение на Гитлера 20 июля 1944 года, после того как улеглось первое волнение, вскоре было забыто. И только так можно понять, что нигде не наблюдалось никаких последствий покушения и что обучение личного состава спокойно продолжалось с единственной целью хорошо подготовиться к предстоящим сражениям.
Когда наконец 24 июля пришел приказ о передислокации в район города Романа, доукомплектование в общем и целом было уже завершено. Бронетанковая группа, в известной степени костяк дивизии, располагала наряду с четырьмя командирскими машинами:
35 танками Pz. IV и 20 штурмовыми орудиями 3-го батальона 36-го танкового полка;
21 бронетранспортером и несколькими автомобилями специального назначения 1-го батальона 103-го панцер-гренадерского полка и 3-й роты 13-го саперного батальона;
5 тяжелыми САУ «Хуммель» («Шмель») и 10 легкими САУ «Веспе» («Оса») 1-го дивизиона 4-го артиллерийского полка.
Правда, пока мы не могли рассчитывать на скорое прибытие 1-го батальона 36-го танкового полка, который тем временем был оснащен «Пантерами» и теперь ожидал, пока поступят необходимые колесные транспортные средства. Все остальные подразделения дивизии располагали вооружением и личным составом почти в полном соответствии с нормами военного времени. Вот только тягачей и вездеходов по-прежнему не хватало.
Из-за превосходства русских в воздухе передвижение маршем осуществлялось поэтапно и только в ночное время. Маршрут движения колонн пролегал через города Яссы, Леткани, Балтати, Таргул, Фрумос. Все прошло гладко и без существенных задержек. В районе дислокации, который раньше занимала 23-я танковая дивизия, сразу же была произведена разведка дорог и местности и установлена связь с подразделениями 1-й румынской пехотной дивизии, занимавшей позиции севернее. В течение короткого времени у нас сложились значительно лучшие отношения с местными румынскими военными и гражданскими инстанциями, чем это было по прибытии в этот район других германских соединений вследствие их неправильного поведения. Командир румынской дивизии бригадный генерал Сайдак неоднократно посещал штабы и подразделения нашей дивизии и приглашал наших офицеров к себе. В панцер-гренадерскую дивизию «Великая Румыния», которая находилась в стадии формирования, мы направили свой инструкторский состав.
В последние дни июля и в начале августа на фронте не происходило никаких значительных военных действий. Однако нельзя было не признать, что в это время русские готовились к новому наступлению. Поэтому дивизия получила приказ поддерживать постоянную готовность к выступлению. Но нам ничего не было известно о предполагаемом районе введения в бой, поэтому мы не могли принять какие-либо еще подготовительные меры. Хотя можно было предположить, что точно так же, как 23-я танковая дивизия и панцер-гренадерская дивизия «Гроссдойчланд», которые уже были отправлены, и наша, 14-я танковая дивизия, в ближайшее время будет переброшена на другой фронт. Ну а пока она оставалась, по крайней мере временно, в резерве группы армий и в непосредственном подчинении 57-го танкового корпуса генерала танковых войск Фридриха Кирхнера. По-видимому, последнее слово еще не было сказано.