Нет, уверенно сказала девушка. Я боюсь темных непонятных пещер.
Потеряв терпение, дракончик стремительно выскочил навстречу. Найрин испуганно отшатнулась, и, запнувшись о сорочку, уселась на валун. Ящер тем временем подскочил к ней, коготками разорвал подол сорочки и уставился на порез с запекшейся кровью. Княжна постаралась отдернуть конечность, но дракончик зашипел на нее, схватив лапами. А потом вдруг несколько раз лизнул ранку. Найрин почувствовала как кожу защипало, а после этого края пореза прямо на глазах потянулись друг к другу. Через пару секунд о ранении напоминали только следы запекшейся крови.
Спасибо, пробормотала Найрин, все еще неверяще рассматривая голень. Дракончик требовательно пискнул и снова юркнул в проход. Девушка поднялась на ноги, отряхнув сорочку и вздохнула:
Услуга за услугу, значит?
11. Жена с секретом
Эйнар обернулся к столу и взял в руку известие о скором бракосочетании родственника.
Леди Марика, задумчиво озвучил княжич. Он не знал эту девушку, но отчего-то и не хотел узнавать. Если брат будет счастлив в этом браке, то он только порадуется за него.
Та, кто действительно интересовала воеводу в последние дни с ним не разговаривала. Отводила глаза при встрече, предпочитала уходить с заставы при любой возможности, проводить время на кухне или запираться в своей комнате.
Несколько раз он собирался поговорить с ней, понимал, что явно не так выразился при их последнем разговоре, но замирал у самой двери, не зная как извиниться. Не умел он вести себя с женщинами, сказывался недостаток практики. Это Магнус мог одним движением брови растопить сердце любой, а вот Эйнар скорее сумел бы легким рукопожатием сломать кому-нибудь кисть.
Вот если бы жена сказала, или хоть намекнула хотя, нет, Эйнар знал: женские намеки это тоже сложно. Потому лучше, чтоб сказала прямо чего она хочет. Но Найрин молчала, и это было намного ужаснее, чем если бы она снова накричала на него, как тогда, перед их прогулкой к горам. В гневе жена даже понравилась Эйнару: маленькая и хрупкая, но такая решительная и гордая девочка. Пусть бы кричала, топала ногами, что-то требуя. Но нет, княжна молчала.
Еще ужасно бесили некоторые взгляды солдат на девушку. Особенно от тех, которые пока не обзавелись семьями. Эйнар сам не понял в какой момент он стал замечать подобные взоры едва ли не затылком, и сразу крепче сжимал зубы. И если злость на рядовых можно было согнать на тренировке, то больше остальных беспокойство вызывал Вламей. Но Эйнар не вмешивался, хотя и старался не оставлять жену наедине десятником.
Княжич слишком хорошо знал, что такое свобода. Он смог распробовать ее вкус в тот момент, когда потерял. Уже несколько лет он был заложником этой заставы, не мог даже выехать в ближайшие города. Стража в них обязана была докладывать о каждом его визите, а сам Эйнар каждый месяц отчитывался о пребывании на границе. Первые полгода он рассуждал так же, как Найрин: тут тихо, красиво,
почему бы и не пожить? Но потом пришло осознание, что он тут навсегда, он не выбирал службу здесь, он получил ее в наказание, без права обжаловать приговор. Княжна еще слишком юна и неопытна, чтоб осознать на что обречет себя, если добьется желанного подтверждения брака. Кто знает, что случится через несколько лет, когда ей надоест постоянно находиться на заставе, выезжая только в город. А если учесть то, что царь пока не знает об их браке, то невозможно предугадать не запретит ли государь и ей покидать пределы заставы.
Что в таком случае ей остается делать, если все здесь надоест? Скинуться со скалы или сбежать, сменив имя? Хорошо, если второй вариант: Эйнар сможет подобное пережить, но вот то, что толкнул жену к самоубийству он себе никогда не простит.
Княжич взял со стола второе письмо от Магнуса. Оно было написано в спешке, размашистым почерком, на дешевой бумаге без гербовой печати. Не официальное письмо, а так, записка, которую гонец выудил из секретного кармашка сумки и передал лично воеводе в руки.
Дорогой брат, о моей свадьбе ты уже прочитал в официальном письме, потому ничего добавлять не буду. Твоих поздравлений не жду, но, надеюсь, в скором времени встретиться. Пишу тебе в тайне от нашего отца и прошу сжечь это письмо после прочтения.
После вашего отъезда, я с отцом отправился в столицу. Там он имел долгую аудиенцию с царем и его советниками. Мне предельно ясно одно: сейчас в высших кругах происходят волнения. Это как-то связано с завещанием царя Калана.
Царь Лоркан интересовался тобой, но отец пока не сказал о твоей свадьбе. Не знаю какие у него мотивы скрывать это, но постарайся как-то написать государю сам. Думаю, он может разгневаться, если вдруг узнает об этом из слухов.
Кстати, молодой и умной жене передай мое восхищение: красное вино идеально подходит к белым простыням. Мне уже кажется, что это не я избавился от нее, а она от меня.
С уважением, твой брат, Магнус
Пробежавшись по строчкам взглядом, Эйнар поднес письмо к свече и проследил как пламя полностью поглотило бумагу, навсегда стирая послание.
Царь Лоркан, единственный сын царя Калана Великого, хранил завещание в большом секрете. Об этом ходило много слухов как при дворе, так и вообще по царству. Но Эйнар относился к ним скептически: царь никому не обязан разглашать все родовые тайны.