Мне нужны ключи, Перегрин, негромко произнес он, протягивая руку.
Перегрин механически достал ключи из кармана своего плаща. Когда он клал их в руку Адаму, тот заметил на ладони художника линию отпечатков в форме полумесяца с такой силой ногти Перегрина впивались в кожу. Пару секунд Адам ничего не делал, только выбирал в свете фар бентли нужный ключ, потом завел машину.
Хэмфри открыл им ворота с дистанционного пульта бентли, Адам тронул мини с места и медленно повел его к гаражу, время от времени
косясь на своего пассажира. Фотоэлемент включил освещение во дворе перед бывшей конюшней, и Адам остановил мини под одним из фонарей.
Я простите, что беспокою вас, хрипло пробормотал Перегрин, когда Адам поставил машину на ручной тормоз и выключил зажигание. Мне не стоило приезжать, но я я не знаю, к кому еще обратиться. Я мне кажется, я схожу с ума.
Взгляд темных глаз Адама оставался спокоен.
Почему вы так считаете?
Я хотел покончить с собой, пробормотал тот. Если бы у меня в студии был пистолет, я бы, наверное, так и сделал. Потом я подумал, не выколоть ли мне глаза мастихином. Я удержался от этого, только заставив себя стиснуть кулаки как можно крепче, а потом бился головой об стену. Он засмеялся горьким, почти истерическим смехом. Если уж это не безумие, то я не знаю, как это назвать.
Почему бы вам не позволить МНЕ судить об этом? спокойно возразил Адам. Вы можете сказать, что заставило вас вдруг искать смерти?
Молодой художник задрожал всем телом.
Леди Лора, хрипло произнес он. Она мертва. Умерла сегодня днем.
Это известие вызвало у Адама смешанные чувства: облегчение и одновременно скорбь. Взгляд его оставался спокоен.
Вы правильно поступили, приехав сюда, сказал он, чуть помолчав. Мне жаль только, что вы, для вашего же блага, не приехали раньше.
Вы думаете, вы можете мне помочь? недоверчиво спросил Перегрин.
Мне кажется, вам можно помочь, осторожно поправил его Адам, продолжая размышлять. Со своей стороны я сделаю все, что в моих силах. Однако для начала давайте-ка переоденем вас в сухое.
Поскольку Хэмфри был занят, эта задача легла на плечи Адама. Показав Перегрину, где находится библиотека, он повел молодого художника наверх, в одну из боковых спален, выдал ему сухую одежду из собственного гардероба, а сам спустился позвонить. Захлебывающийся слезами голос Анны, личной горничной леди Лоры, снявшей трубку в Кинтул-Хаусе, без лишних расспросов подтвердил, что Перегрин сказал ему истинную правду.
Адам представился, извинился за поздний звонок и осторожно сообщил то, что ему сказали. Всхлипывавшая горничная дополнила этот рассказ некоторыми подробностями: леди Лора скончалась чуть позже четырех часов пополудни. Все произошло тихо, во время послеобеденного сна. Ее старший сын и другие близкие родственники уже собрались в Кинтул-Хаусе, но распоряжений насчет похорон пока не было.
Что ж, все развивалось по обычному для благородных семейств сценарию. Да и сама смерть не стала для Адама неожиданностью, ибо давняя дружба с Лорой Кинтул позволила ему как врачу одному из первых узнать о ее болезни. Он в свою очередь попросил разрешения переговорить лично с графом: чтобы выразить соболезнования и подтвердить готовность оказать любые услуги, которые могли бы понадобиться семье покойной. Они с Кинтулом простились, договорившись созвониться утром.
Положив трубку на рычаг, Адам внезапно почувствовал, что ему трудно сдерживать эмоции. К боли от утраты примешивалось сомнение в том, все ли возможное он сделал для графини.
Я знал, что это всего лишь вопрос времени, думал он. Возможно, мне нужно было находиться там. Другая же половина его я возражала: Сделано все необходимое. Ты сам открыл ей глаза на все
Шаги за дверью вернули его мысли к более неотложным проблемам живых. Спустя мгновение, шаркая по полу слишком большими бархатными шлепанцами с фамильным гербом Синклеров, в библиотеку неуверенно вошел Перегрин в синем шерстяном халате, тоже на несколько размеров больше необходимого. Он не произнес ни слова, но покорно позволил усадить себя в кресло у огня.
Перегрин все еще был мертвенно-бледен от холода и потрясений прошедшего дня. Невооруженным глазом было видно, как ему страшно. Отгоняя прочь сомнения, Адам подошел к бару и налил в два хрустальных стакана по хорошей порции виски. Потом ободряюще улыбнулся Адаму и сунул стакан ему в окоченевшую руку.
Вот, выпейте, посоветовал он. Я только что звонил в Кинтул-Хаус. Позвольте мне разжечь камин, а потом мы побеседуем обо всем.
Он поставил стакан на каминную полку и устало наклонился к очагу, сунул под лежавшие наготове поленья растопку и зажег ее длинной спичкой. Когда огонь разгорелся, Адам забрал свое виски и сел напротив Перегрина.
Я говорил с Анной, горничной леди Лоры, негромко сказал он в ответ на вопросительный взгляд художника. Разумеется, она подтвердила то, что вы сообщили мне раньше. Но вы не должны скорбеть по леди Лоре. Она сейчас в достойном обществе.
Глаза Перегрина немного расширились, с такой спокойной уверенностью это было сказано.