Глава 33. Позиция
[1] Жена третьего брата Великого Маркиза Севера
- Старшая сестра, ты не можешь винить в этом одну лишь меня! - пронзительно рыдала и причитала Третья жена, - разве я сделала это не потому, что была счастлива за Сучжи? Я всего лишь поговорила об этом с несколькими служанками; кроме того, в тот день присутствовали ещё несколько человек, а не только я! Почему же именно на меня ты возлагаешь эту вину?
- Ты ещё смеешь отпираться! В тот день я раз за разом повторяла, что пока не стоит ничего раскрывать публике; даже если человек уверен в своём успехе, все равно будет какое-нибудь «что, если»! А ты хороша: едва выйдя за порог, тут же начала болтать, как будто боялась, что никто об этом не узнает! - Великая Маркиза задрожала от гнева. Неважно, преуспеют они в этом деле или нет, теперь она непременно потеряет лицо. Мадам Ду опасалась, что если Императрица пронюхает об этом, то решит, что семья Великого Маркиза Севера была легкомысленной, и невзлюбит Сучжи, что может привести к провалу всего дела.
Когда Третья жена услышала эту тираду, она перестала плакать, и выражение её лица тут же похолодело:
- Дорогая невестка, даже если я была неправа в этом вопросе, тебе всё равно не следует читать мне нотации таким тоном! - между жёнами братьев нет различий [2]. Третья мадам просто терпеть не могла самодовольное выражение Великой Маркизы. Её собственный муж тоже был сыном Старого Маркиза; как же так вышло, что Сучжи могла выйти замуж за принца, а её дочь - нет?
[2] Различий по положению/рангу/старшинству
Вскоре после этой ссоры дом Великого Маркиза Севера получил ещё один удар, ввергнувший всё поместье в хаос, когда молодая леди из семьи Герцога Мао через несколько дней нанесла ещё один визит в Императорский дворец. Оказалось, что вышитый кошелёк, подаренный ей Императрицей, был наполнен нефритовыми жетонами для входа во дворец.
- Бастард Великого Маркиза Севера уже вышел замуж за принца Чэна, а теперь они захотели выдать свою дочь за Четвёртого принца. Разве может у кого-нибудь под Небесами быть такая удача? - обратилась Герцогиня Мао к Графине Юнчана.
- А не потому ли она так торопится выдать свою дочурку замуж, что боится, как бы этот бастард не оказался слишком умён и не начал угрожать наследнику? Но поглядите-ка на результат: она подняла камень и уронила его себе же на ногу [3]! - с улыбкой сказала Графиня Юнчана и добавила: - В будущем наши с Вами семьи станут ещё ближе.
[3] Поднять камень и уронить его себе на ногу = вырыть другому яму и самому же в неё угодить.
- И правда, в будущем у меня будет ещё больше поводов пойти к Вам и поиграть в маджонг! - Герцогиня Мао тоже рассмеялась. Граф Юнчан был младшим братом Императрицы от той же матери. Если юная леди из дома Герцога Мао выйдет замуж за Четвёртого принца, эти две семьи будут тесно связаны друг с другом.
Сегодня Маркиза Диннань пригласила жён чиновников прийти и насладиться её цветущими пионами.
- Почему Сестра Ду ещё не пришла? - Маркиза Диннань занимала положение Второй жены и была моложе большинства замужних леди.
- Она, ах, боюсь, она не будет покидать поместье ближайшие несколько дней, -
ответила Графиня Юнчана, прикрывая усмешку платочком, - Консорт Второго Принца не навещала отчий дом в последнее время?
Маркиза Диннань улыбнулась и сказала:
- У нее много дел в поместье, поэтому я не стала звать её сегодня, - Маркиза Диннань прекрасно знала, что всем этим лисицам не терпится выведать какую-нибудь информацию о Втором принце, но не собиралась слишком распространяться о делах своей семьи, так что после нескольких фраз она ловко сменила тему разговора.
Обнаружив, что До Фу вполне может справляться с домашними делами, Му Ханьчжан постепенно расслабился. Цзин Шао, распробовавший сладость, стал ещё более несдержанным. Он каждую ночь приставал к своему Ванфэй, погружая того в пучину удовольствия, пока, наконец, Му Ханьчжан уже больше не мог это вынести; только тогда Цзин Шао успокоился на несколько дней. И поэтому До Фу мог только утирать пот со своего похожего на парную булочку лица и день за днём храбро противостоять куче задач, безжалостно сваленных на его попечение.
- Конвой твоего брата останавливался по ночам ради отдыха. Возможно, он прибудет в столицу нынче вечером, - Му Ханьчжан помог Цзин Шао застегнуть наручи. Увидев встревоженное лицо Цзин Шао, он вздохнул и сказал: - В любом случае, позавтракай перед уходом.
Брат Цзин Шао должен был вернуться в этот день, по прибытию он принял бы ванну и остался дома, поскольку сегодня ему не нужно было идти ко двору. На обратном пути с Юго-Запада Цзин Чэнь наверняка проедет мимо южных стен города. Цзин Шао хотел встретиться с ним там, а по дороге он планировал съездить на восточные окраины и взглянуть на тот участок бесплодного леса. Поскольку Цзин Чэнь вчера был в соседней провинции, он не мог прибыть в первой половине дня. Цзин Шао протянул руку, чтобы помочь своему Ванфэй расправить кисточки на короне. Он улыбнулся и ответил:
- Хорошо, я пойду после завтрака.
- Тогда я сегодня вернусь в резиденцию Великого Маркиза Севера; отец хочет поговорить со мной, он просил, чтобы я вернулся, как только у меня появится свободное время, - вчера после обеда Цзин Шао лёг вздремнуть, совершенно не заботясь о времени, что заставило и Му Ханьчжана проспать целый день, так что он не смог съездить домой. Вспомнив об этом, он не удержался и снова впился взглядом в Цзин Шао.