- Позовите сюда генерала левого фланга, - Цзин Шао нахмурился. Не в характере Цзюнь Цина было делать подобные заявления, если он не был полностью уверен в своих выводах.
Генералы левого и правого флангов бросились к конюшне в тот же миг, когда услышали, что с лошадьми что-то стряслось.
- Я видел Волчью отраву в Сычуане, это растение не похоже на неё, - вмешался Чжао Мэн, увидев, что выражение лица Его Высочества помрачнело. Волчья отрава могла серьёзно навредить желудку коня, заставляя его мучиться от невыносимой боли. Кто будет использовать столь жестокий метод, чтобы вывести лошадь из строя?
- То, что растет в провинции Сычуань, называется Аконитом - это одна из разновидностей Волчьей отравы, которая растёт на лугах и отличается более длинными листьями, - бесстрастно поправил генерал левого фланга. Он всегда любил лошадей и уделял особое внимание их корму.
- Игггхх, - фыркнул Сяо Хэй, будто соглашаясь со словами генерала.
Цзин Шао успокаивающе погладил его большую чёрную морду и сказал глубоким голосом:
- Расследовать!
Спустя пару часов смотритель лошадей, управляющий фуражным складом и солдаты, что должны были сопровождать и охранять в пути припасы и фураж, были доставлены в палатку Его Высочества.
- Ваше Высочество, этот слуга не виновен, ах! - закричали они, опускаясь на колени и кланяясь. Отравление боевых коней было тяжким преступлением, караемым смертной казнью.
- Ваше Высочество, этот генерал проверил: в новом корме, который доставили на склад, присутствует небольшое количество Волчьей отравы, - доложил генерал
левого фланга.
- Вам есть, что на это сказать? - генерал правого фланга подошёл к преклонившим колени солдатам с ухмылкой. - За отравление боевых коней лишают головы. Если никто не признается, обезглавят вас всех.
- Простите, Ваше Высочество! Но этот слуга действительно не причём! - последовали утверждения и заверения. Фураж был доставлен только вчера. Склад находился в стратегически важном месте, и никто из посторонних к нему не приближался. Конвоиры отвечали только за транспортировку припасов и не видели по пути ничего подозрительного. Обвинение в адрес смотрителя было бы ещё более несправедливым. Он отвечал только за то, чтобы взять часть доставленного корма и отнести его лошадям; он не смог бы подмешать ядовитую траву ко всем запасам.
Каждый оправдывал себя, но все они были здесь, потому что ядовитая трава не могла сама попасть в корм.
- Раз уж никто не сознался, казнить всех! - Чжао Мэн махнул рукой. Если происходило нечто подобное, необходимо было разобраться с подозреваемыми, дабы устрашить остальных.
Цзин Шао нахмурился. Он не считал, что это было сделано кем-то из его солдат. Отравитель хотел лишить их лошадей. Ничего подобного в его прошлой жизни не случалось, но теперь это произошло, причём именно сейчас, когда они временно остановились на окраине столицы. Однако на протяжении всего процесса доставки фуража никаких проблем не возникало, так откуда же взялась эта ядовитая трава?
- Подождите! - внезапно вмешался Му Ханьчжан, который всё это время молча сидел в стороне и наблюдал за происходящим. Он не позволил стражникам забрать людей из палатки. - Это дело ещё не расследовано досконально, этих людей нельзя пока казнить.
- Военный советник, у нас тут действует военный закон. Вы вступаетесь за них, может ли быть так, что вы кого-то прикрываете? - Чжао Мэн терпеть не мог эту вечную манеру учёных - разводить дискуссии и откладывать принятие решения. Расследовать, расследовать, чего тут расследовать? Если это расследование затянется ещё на день, весь лагерь будет подвержен опасности. Если бы такое случилось во время битвы, они должны были бы разобраться с этим как можно скорее - если просто убить всех подозреваемых, то и проблем никаких не будет.
Беда случилась сразу же после того, как военный советник прибыл в лагерь, очень подозрительно. Услышав слова генерала, все окружающие стали бросать на Му Ханьчжана странные взгляды.
- Генерал Чжао так торопится убить их - неужели вы что-то скрываете? - парировал Му Ханьчжан, переворачивая страницы книги учета припасов и фуража.
- ... - Чжао Мэн с трудом удержался от проклятий.
Му Ханьчжан закрыл книгу, он не собирался отпускать генерала так легко. Мужчина продолжал анализировать ситуацию:
- Лагерь строго охраняется. Кто-то, кто осмелился испортить припасы и фураж, наверняка занимает очень высокое положение и обладает возможностью обойти правила, - пара глаз, чёрных, словно тушь, смотрела прямо на генерала Чжао, будто видела его насквозь.
Чжао Мэн был так взбешён, что его чуть не вырвало кровью. Всё его лицо стало тёмно-красным, даже борода и бакенбарды задрожали.
- Господин Цзюнь даже не назвал никаких имён. Что это ты так разволновался? - глядя на эту суматоху, генерал правого фланга не возражал подлить масла в огонь. Генерал левого фланга был всё так же бесстрастен и молчалив.
Цзин Шао приложил кулак к губам. Хотя он и знал, что не должен этого делать, но не смог сдержать пары смешков.
- Ваше Высочество, Чэнь считает, что мы должны сначала взять этих людей под стражу и вынести вердикт лишь после того, как всё прояснится, - Му Ханьчжан встал и чуть поклонился Цзин Шао, накрыв кулак ладонью.