Глава 20
Сияна нахмурилась и покачала головой.
Этого мало. В нашей коалиции есть четвёртый участник. Тот, кто не может здесь присутствовать, потому что ты, Лекс, держишь его в кандалах. Если хочешь мира, будь добр освободить Третьяка, Избранника Гараево.
Чёрт, а я и забыл, что Лекс цапнул Избранника Гараево! И то, что Третьяк что-то мутил по торговле с Сияной, тоже вылетело из головы. Бывает, оперативной памяти на всё не хватает. Посмотрел на Лекса. Тот в ответ таким взглядом одарил Мол, «а мне по барабану, хоть всех забирайте». Типа это не имеет значения.
Разумеется, Третьяк из Гараево будет освобождён, и если коалиция пожелает, то может вернуть ему его территорию, сказал я. Но это единственная уступка, на которую мы готовы пойти. Больше никаких бонусов и преференций.
Сияна демонстративно тяжело вздохнула.
Ты ставишь нас в очень неудобное положение, Алексей. Этот тип, она выразительно кивнула на Лекса, натворил столько дерьма тем из нас, кто южнее окопался Нам должны не только землю, но и компенсацию за моральный и материальный ущерб, за все наши непроизводственные потери и упущенную прибыль.
Ну так придите и возьмите больше, чем землю, мать вашу! рявкнул Лекс, с такой силой саданув кулаком по столу, что тот жалобно заскрипел. Посуда на столе подпрыгнула. Я поднял руку, типа «спокойно, Маня, я Дубровский», пытаясь его урезонить.
Ну-ну, полегче на поворотах, сказал я. Репарации? В каком объёме, если не секрет? Конкретные цифры, пожалуйста, а не просто «много».
По десять тысяч золотых каждому, отрезала Сияна, обводя взглядом своих союзников. Те дружно закивали, как китайские болванчики на приборной панели. Это более чем справедливо. Его головорезы без конца грабили наши караваны, а Герман понёс значительные расходы на подготовку своей армии, заставив нас всех вложится в армию.
Я мельком глянул на Лекса. Тот скрипел зубами так, что, казалось, эмаль сейчас посыплется, а его ручищи с такой силой вцепились в стол, что дерево под ними начало трещать. Но он сдержался, только посмотрел на меня говорящим взглядом. Разрули это, прошипел он мне на ухо, и от его шёпота, казалось, воздух похолодел, пока я сам не начал тут всё крушить к такой-то матери.
Я прокашлялся.
Мы готовы предложить сумму в пять тысяч золотых в качестве компенсации. Ни больше, ни меньше. Это наше окончательное предложение, и настоятельно рекомендуем на него согласиться.
Пять косарей на три деревни ахнул Герман Дурнев. Да вы издеваетесь! С таким же успехом мог бы нам ещё и мелочь на карманные расходы отсыпать, что мамка на завтраки даёт. Это даже не смешно!
Пять тысяч в знак признания нанесённого ущерба, пояснил я. Но что касается позиции Германа она, мягко говоря, несостоятельна. Для него это наступательная война, так что все понесённые им расходы его личные проблемы и его инвестиционные риски. Сияна, Госпожа Анна Вульф, ваши караваны грабили, да, спору нет. Но если у вас нет точной документации по ущербу, счетов-фактур и актов приёмки-передачи, то мы готовы предложить только эту сумму.
Я-то думала, ты тут за нас топишь, проворчала Сияна, сверля меня взглядом. А ты, оказывается, тот ещё переговорщик, всем сёстрам по серьгам раздаёшь.
Я честно делаю свою работу, которая направлена на заключение мира. Компромисс, Сияна, это не когда кому-то хорошо, а когда все идут на уступки. Уступки Лекса колоссальны, он уступает вам территорию в три Швейцарии, в том числе побережье. Ему придётся отказаться от своей природы и характера, а это тоже немало. Если вы принимаете сделку, Могутов будет разоружён, как призывник после дембеля, вы станете на пять тысяч золотых богаче, и получите охрененный кусок земли, который сможете поделить между собой, как вам заблагорассудится. Ситуация, короче, такая. Мы можем вернуться к войне, в ходе которой каждому придётся туго, исход её неизвестен и может стать фатальным для каждого. А можем обратиться к реальности и принять
то, что лежит на столе. Мир на пятнадцать лет. Это, блин, куда лучше, чем война, которая унесёт тысячи жизней с обеих сторон. Посчитайте КПД такого решения, дамы и господа.
Он говорит логично, произнесла Госпожа Анна Вульф. Я ответственна перед своим народом и должна защищать его. Если это необходимый путь, да будет так.
Ага, хмыкнул Герман. А если я смогу выиграть войну, даже мечом не взмахнув, ты даже не представляешь, насколько моя Репутация взлетит как внутри моего народа, так и в мировой политике.
Сияна скрестила руки на груди и сузила глаза. Она смотрела не на Лекса, а на меня, намекая, что недовольна моей позицией, будто я её внезапно предал, переметнулся на сторону врага.
Но сейчас не время её успокаивать и расшаркиваться. Если я хотел сохранить с ней хоть какие-то отношения, придётся это делать за стенами зала переговоров. Поэтому я прокашлялся и надавил на неё.
Если вы, Сияна, продолжите тут быковать и торговаться, как на базаре, мы просто встанем и уйдём, жёстко сказал я. Ваши компаньоны, похоже, способны мыслить трезво и видеть выгоду. Неужели Вы одна хотите обречь невинных мужиков и баб на смерть в военной мясорубке? Хотите, чтобы солдаты там, снаружи, подыхали от голода и обморожений, пока переправляются через ледяной фарватер? Это ляжет на Вашу совесть, мадам. К тому же не забывайте, из-за кого изначально заварилась эта каша, и с какой позиции Вы стартовали в этой истории.