Те злодеи расположились в одном месте, пили крепкое вино. Прискакал Богач-хан; те сорок злодеев тоже увидели его и сказали: «Пойдем, схватим того джигита, приведем его, выдадим обоих зараз гяурам». Так они сказали; Дерсе-хан говорит: «Пощадите, мои сорок товарищей! в единстве божьем нет сомнения! Развяжите мне руки, дайте мне в руки мою кобзу, я заставлю того джигита вернуться назад. Или убейте меня, или оставьте мне жизнь и отпустите». Ему развязали руки, дали в руку кобзу. Дерсе-хан не знал, что это его сынок. Он вышел навстречу и говорит посмотрим, хан мой, что он говорит: «Если уходят бедуинские кони с длинной шеей, то уходят мои; если среди них есть и твой верховой конь,
скажи мне, джигит; без борьбы, без битвы я отдам его, вернись назад! Если уходит из стада тьма баранов, то уходят мои; если среди них есть и твоя пища, скажи мне; без борьбы, без битвы я отдам ее, вернись назад! Если из рядов уходят красные верблюды, то уходят мои; если среди них есть и твое вьючное животное, скажи мне; без борьбы, без битвы я отдам его, вернись назад! Если уходят златоверхие жилища, то уходят мои; если среди них есть и твой шатер, джигит, скажи мне; без борьбы, без битвы я отдам его, вернись назад! Если уходят белолицые, светлоокие девы, то уходят мои; если среди них есть и твоя невеста, джигит, скажи мне; без борьбы, без битвы я отдам ее, вернись назад! Если уходят белобородые старцы, то уходят мои; если среди них есть и твой белобородый отец, джигит, скажи мне; без борьбы, без битвы я дам ему свободу, вернись назад! Если ты пришел ради меня, джигит, то *мой сынок убит, джигит, *а тебе о нем горя нет, вернись назад!». Тут юноша стал говорить своему отцу посмотрим, хан мой, что он говорил: «Если уходят бедуинские кони с длинной шеей, то уходят твои; среди них есть и мой верховой конь; не оставлю его сорока злодеям! Из рядов уходят твои красные верблюды; среди них есть и мое вьючное животное; не оставлю его сорока злодеям! Из стад уходит тьма твоих баранов; среди них есть и моя пища; не оставлю ее сорока злодеям! Если уходят твои белолицые, светлоокие девы, то среди них есть и моя невеста; не оставлю ее сорока злодеям! Если уходят твои златоверхие жилища, то среди них есть и мой шатер; не оставлю сорока злодеям! Если уходят твои белобородые старцы, то среди них есть и мой старик-отец; его разум омрачен, его знание исчезло; не оставлю его сорока злодеям!». Он бросил чалму своим джигитам, дал знак; сорок джигитов заставили скакать своих коней, собрались вокруг юноши; юноша присоединил к себе своих сорок джигитов, ударил коня, начал битву и борьбу; кому отрубил голову, кого взял в плен, освободил своего отца, вернулся назад. Тут только узнал Дерсе-хан, что его сынок невредим. Хан ханов дал юноше бекство, дал ему престол.
Дед мой Коркут сложил песнь, сказал слово; эту былину он сложил, он составил. Так он сказал: они пришли в этот мир и прошли; так караван останавливается и снимается; их похитила смерть, скрыла земля; за кем остался тленный мир? Когда придет черная смерть, *(всякий) должен заплатить ей дань. *Да увеличит бог в полном здравии твое счастье; да будет другом тот, кого мы прославили, всевышний бог, да подаст помощь! Я дам прорицание, хан мой; твои родные черные горы Да не сокрушатся; твое тенистое, крепкое дерево да не будет срублено; твои вечно текущие, прекрасные воды да не иссякнут; *твои шатры да не будут разрушены! Пусть твой серый конь, скача, *не устанет; Пусть твой черный булатный меч, ударяя, не иступится; пусть твое пестрое копье, поражая, не сломается. Да будет местом твоей седокудрой матери рай; да будет местом твоего белобородого отца горняя обитель! Да горит твой зажженный богом светильник, да не заставит тебя всемогущий бог прибегнуть к злодеям, хан мой!