Знаешь, что, тёзка, если обыграете сборную ФРГ 21-го ноября, то я сам лягу в клинику. Либо в эту клинику положишь меня ты. Вот моя расписка, где есть согласие на моё обследование и лечение.
Владимир Семёнович протянул мне сложенную вчетверо бумагу, которую я немедленно спрятал во внутренний карман спортивной куртки. «Ну, хоть так», подумал я.
Глава 8
Хотя «загнивающему западу» заниматься подобной средневековой дикостью не было ни смысла, ни финансовой выгоды. О самой реальной версии, что гостиницу подожгли армянские сепаратисты, которые в январе того же 77-го года взорвали бомбу в московском метро, все старались помалкивать, чтобы не разжигать межнациональную рознь. Возможно, в такой политике и было рациональное зерно. Тогда, наверное, стоило пошевелить кое-каких товарищей из КГБ, которые вместо поиска реальных убийц и преступников гонялись за диссидентами и инакомыслящими.
Поэтому, чтобы не испортить вечер, я предпочёл заказать столик в западном корпусе. Этот ресторан находился на втором этаже, вид из его окон был попроще, зато здесь звучала живая музыка и в просторном зале можно было спокойно потанцевать.
А шо Дасай не пошёл? спросил меня Саша Заваров, имея в виду голкипера Рината Дасаева.
Он не пошёл по той же самой причине, что и манекенщица Татьяна, хмыкнул я. Ты за Дасая не беспокойся. Он без нас не пропадёт.
В этот самый момент нам принесли кофе, соки, бутылочку шампанского и попросили горячие и холодные закуски ещё чуть-чуть подождать. И Юра Гаврилов первым делом галантно разлил шипучий напиток в фужеры наших дам.
Володя, скажите, а я так и не поняла, Юра женат или нет? спросила меня манекенщица Лёка, которая при таком приглушенном освещении ещё больше походила на актрису Фатееву.
Я порой и сам теряюсь в догадках, пожал я плечами. Учитывая, что Юрий Васильевич предпочитает жить на спортивной базе, то там всё сложно.
Кстати, словно подслушав наш разговор, музыканты заиграли песню «Где же ты, и где искать твои следы». Кавер-версию на композицию Джо Дассена, которая называлась не то «Африка», не то «Африканская фиалка», замечательно перепел Валерий Ободзинский. И сейчас именно версию Ободзинского затянули местные ресторанные лабухи. Моя подруга Милана шепнула, что хочет потанцевать, и я счёл неуместным отказать своей девушке в такой мелочи. Мы, взявшись за руки, вышли из-за стола и, сделав буквально с десяток шагов, оказались на
просторной танцевальной площадке.
Что передал тебе Высоцкий, если это не секрет? спросила моя подруга, прижавшись ко мне всем телом.
Расписку, что ляжет в клинику, если мы обыграем западных немцев, ответил я. Только всё это чушь. Я ему перед выходом на поле наговорил разных нелицеприятных слов, вот он на эмоциях расписку и написал. А пройдёт несколько дней, у него найдутся ещё какие-то отговорки. И никуда он не ляжет. И потом, какая ему разница выиграем мы или проиграем? О себе надо подумать.
А может он загадал, что если вы выиграете, то он в клинике не умрёт, резонно возразила Милана.
Я как-то об этом не подумал, кивнул я.
И вдруг меня кто-то нагло и беспардонно толкнул в плечо. Я моментально, прикрыл своим телом подругу и крепко сжал кулак правой руки. На меня же в данный момент смотрел и криво улыбался какой-то белобрысый мужик ростом чуть выше метра восьмидесяти, с кривым и сломанным носом.
Чё не узнал? хмыкнул он, дыхнув на меня перегаром.
А должен? проворчал я.
Это же я Валерка Васильев, загоготал незнакомец. Здорово, Никонов! Какими, бь, здесь судьбами? Пардон мадам, извинился он перед моей девушкой за случайно вылетевшее матерное слово.
«Может ещё один одноклубник из новосибирского Чкаловца? подумал я. Или ещё из какой команды? Мой предшественник вроде как играл за дубль алма-атинского Кайрата. Придётся признавать этого Васильева. И откуда ты, хлопец, только здесь нарисовался? Что тебе в Новосибирске-то не сиделось? Новосибирск красивый сибирский город, край тяжелого машиностроения».
Привет-привет, пожал я крепкую ладонь мужчины, который больше походил на боксёра, чем на футболиста. Как же помню, мы с тобой в «Чкаловце» играли. Правильно? Ты же Валерка Васильев, эээ, центральный защитник.
Ха-ха-ха! загоготал незнакомец. Защитник, бь, пардон. Только не в «Чкаловце», а в московском «Динамо». Пошли к нам за столик. И девушку с собой бери. С мужиками хоть поздороваешься. Мы, кстати, недавно про тебя говорили. Здорово ты финнам последний голешник положил.
Я покосился на Милану, пожал плечами и, подумав, что здесь сегодня гуляет весь новосибирский «Чкаловец», пошёл за незнакомцем, потянув свою девушку за собой. В принципе, моя подруга всю ситуацию восприняла с юмором, как обычную случайную встречу. А вот я заметно напрягся, так как ни в «Чкаловце», ни в Новосибирске никогда не был. Кроме того в Алма-Ате, судя по моему паспорту, должна была проживать мама того Никонова, который был в этом теле до меня. И неизбежная встреча с мамой Никонова меня также тревожила.
Однако когда мы прошли к столику, что скрывался за широкой лестницей, ведущей на балкон, я облегчённо выдохнул. Потому что там сегодня ужинали хоккеисты Валерий Харламов и Александр Мальцев в компании каких-то барышень, которые, скорее всего, были их жёнами. И только тут до меня дошло, что Валерий Васильев это защитник хоккейного клуба «Динамо», и узнать я его просто не мог, так как мало каких хоккеистов знал в лицо.