Лейтенант Аристидес, с неожиданной теплотой ответил Спок. Я настолько гордый, сколько упрямый, и буду благодарен вам за помощь.
Но Маккой со студенческих лет не пил ничего крепче кофе, да и кофе употреблял редко с той поры, как у него появились проблемы со сном. Было, правда, кофе с бренди на торжественной встрече офицеров экипажа с новым командиром команды безопасности Мандэлой Флин. Да вряд ли событие двухмесячной давности может сказываться до сих пор.
Доктор Маккой, Снанагфаштали грациозно встала на Задние лапы. Мистер Спок заболел. У него высокая температура. По крайней мере, повышена на целых три градуса по Цельсию.
У него всегда такая температура.
Я говорю не о земных мерках, я сравниваю его температуру со своей.
Маккой знал, что она не любила шутить и серьезно спросил:
Где он?
Он в сознании. Лейтенант Аристидес сопровождает его к вам.
Хорошо. Спасибо, Маккой почувствовал внезапное облегчение, а Снарл навострила свои уши.
Дженифер Аристидес вошла в лазарет, неся Спока на вытянутых перед собою руках. Вулканец был в обмороке, его длинные руки и ноги безвольно свисали вниз, голова беспомощно откинулась назад, зеленые капли крови отмечали каждый шаг Дженифер.
Минуту назад он потерял сознание, офицер безопасности говорила нерешительно, как можно ниже опустив голову и плечи, чтобы не очень возвышаться над доктором. И я подумала, что будет лучше, если я донесу его на руках, не дожидаясь носилок.
Вы правильно поступили, ответил Маккой. Жаль, что я не поверил своим опасениям и позволил ему дойти до такого состояния.
ЭПИЛОГ
Вошел Маккой и сел рядом, устало потирая глаза.
Старина, сказал Кирк, я позову тебя, как только он проснется. А до того почему бы и тебе не поспать вместе с ним?
Да пытался уже, мрачно отозвался Маккой. И начинаю думать, что Спок и меня заразил своим настроем на двухмесячную бессонницу.
Джим бессознательно провел указательным пальцем по янтарной изящно изогнутой поверхности осколка, ногтем коснулся острого, излома.
Все последние дни я чувствовал тревогу, признался доктор. Как будто знал, что должно произойти что-то ужасное, чего я не мог понять и предотвратить. Кирк ухмыльнулся.
Ты почувствовал тревогу только в последние дни, а на меня она навалилась сразу же после того, как мы вошли в пределы сенсорной досягаемости этой проклятой аномалии, он посмотрел на спящего Спока, который ни разу не пошевелился на его глазах. С ним все будет в норме?
Думаю, что да.
Ты в этом уверен или нет? добивался Кирк определенного ответа.
Для уверенности есть все основания. Но я не возьму в толк, как он дошел до такого состояния. Мне было бы понятно, если бы кто-нибудь привел его истощенного
Ты знал о том, что он совсем не спал?
Да.
И ничего не сказал мне?
А что бы ты сделал? Запретил? теперь уже ухмыльнулся Маккой. Я неказал тебе по соображениям медицинской этики. Как тебе известно, существует конфиденциальность между врачом и пациентом. Да и не хотел я подставлять свою седую голову под карающий меч моего капитана.
Ну хорошо, хорошо. Но что с ним, если это не истощение?
Это
истощение, но такой высокой степени, словно он прошел через многократную физическую перегрузку. Марафонцы с Вулкана говорят о такой перегрузке: «Сто километров по пустыне». А рана черепа вообще необъяснима. Она получена не при падении, а гораздо раньше, потому что была закрыта синтетической кожей и начинала заживать. Спок знал, что я применяю ее и для вулканского генотипа, и мог воспользоваться ею. Но он этого не сделал: пакет в хранилище лежал нетронутым, доктор приостановился. Продолжать дальше?
Не надо. Я сам продолжу: он был в штатском. На корабле я никогда не видел его, одетым не по форме. И
В руке он держал таинственный кусок таинственного чего?
Понятия не имею. Скотти тоже не может сказать ничего определенного. Вероятнее всего, это биоэлектроника, но такая новая, что о ней мало кто знает. Я не подписывал заявку на оборудование такого рода, и нет никаких упоминаний о том, что мы доставляли его на борт нашего корабля.
Медленно пробуждаясь от глубокого сна, Спок мало-помалу стал различать чьи-то голоса. Кажется, кто-то обсуждал его, но он не смог понять смысла даже отдельных слов. И внутренне напрягся.
Происходит что-то очень странное, сказал Джим Кирк. Я не могу понять, что. И это мне совсем не нравится.
Джим! Спок сел так неожиданно, так быстро, что слышно было, как захрустели его мускулы и сухожилия. Порывистое движение и громкое восклицание вулканца произвели должное впечатление Кирк и Маккой были удивлены, а сам Спок остался доволен: об истинной причине его порыва никто ничего не знает.
Он схватил Джима за руку она была живой, весомой. Радостное облегчение охватило Спока. Погладив руку Джима, он дотянулся до его щеки, приложил к ней ладонь, почувствовал выбитую из привычной колеи энергию неповрежденного разума друга. Удовлетворенно откинулся назад, смущенный своим поведением, отвернулся к стене, пытаясь взять под контроль разгулявшиеся чувства.