Нет, ответил Мордро, тебе не надо просить. Если ты уверена, что будет польза от «сумасшедшего» ученого
Уверена, рассмеялась она. Пока ты в одной упряжке с «сумасшедшим» изобретателем, она указала на преобразователь времени. Вспомни о проекте, который мы сможем осуществить. На этот раз мы не ошибемся.
Джим потер грудь как раз в том месте, куда вошла пуля, по счастью, во сне, и с горьким юмором подумал:
А ведь могла бы и убить.
Почему-то ему вспомнились другие сны сны о Хантер. Давно он не видел ее во сне. Может, потому, что старался не думать о ней, не вспоминать, что разрушило их интимные отношении и едва не разрушило дружбу.
«Почему ты не вырос, Джим? спросил Кирк самого себя. Сон пришел к тебе не для того, чтобы развлечь или напугать тебя, а чтобы напомнить тебе, что ты смертен. Конечно, тебе может повезти, и ты умрешь другой смертью. Но все равно ты смертей, и Хантер смертна. И ей постоянно угрожают реальные, а не мнимые опасности. И что ты сможешь сказать о себе, если с нею что-то случится, а она так и не услышит от тебя нужного слова? Только то, что ты идиотски глуп?»
Кирк приказал свету погаснуть и лежал в темноте с открытыми глазами. Он долго не мог уснуть, а, засыпая, знал, что никогда не сможет забыть сон сегодняшней ночи.
Странным было уже то, что четыре работы из пяти были перепечатками двухгодичной давности, а пятая вообще не была датирована и в ней не проскальзывало никакого намека на последующие работы ученого. Зато от имени издателя сообщалось, что доктор Джордж Мордро ушел из Макропируса в зените своей славы и сейчас пребывает неведомо где: высылая свои работы для публикации, он не считал нужным указывать место жительства.
Хантер чувствовала себя слишком уставшей от, физики. Она развернула ридер к стене и направилась на капитанский мостик, чтобы подготовить
«Аэрфен» для стыковки с Алеф Праймом.
Ее экипаж нуждался в замене больше, чем корабль в ремонте. Но Звездный Флот почему то не соизволил ответить на запрос капитана. И всякий раз, когда Хантер сталкивалась с бюрократией, которая все свои обязанности перекладывала на плечи других, она мечтала об уходе в отставку. Ее давно звали к себе Свободные Коммандос.
А перед уходом в Коммандос Хантер могла бы отправиться домой и побыть там некоторое время. Но что ее ждало дома? несколько недель, посвященных семье, дочери, и несколько дней в горах, посвященных орлу-фениксу, с которым она подружилась еще в те давние годы, когда искала себе имя-мечту.
Хантер грустно усмехнулась, кажется, она становится сентиментальной. А если она станет сентиментальной, то будет думать о Кирке так же, как она всегда думала: «если бы да кабы».
«Если бы он был другим, подумала Хантер, и если бы я то все было бы превосходно».
Привет, Ли! Как ты себя чувствуешь?
Да вроде лучше. Похоже, что я подхватила вирус, но отделалась легким недомоганием.
Ну и слава богу.
Есть что-нибудь интересное? поинтересовалась Ли. Надоело защищать пьяных горняков от административных штрафов. А ты почему отказался от стоящего дела по контрабанде?
Не хотелось усложнять себе жизнь.
У всякой пташки свои замашки?
И свой голосок, ответил Иан. Так я зайду за тобой после суда.
И он отправился дальше к своему офису, где его поджидала куча среднескучных, среднетягостных, среднезнакомых дел.
Мандэла погладила разболевшийся шрам на левом плече, подумала, что перенапряглась во время тренировки, растревожила старый перелом. Пора всерьез позаботиться о здоровье и надрастить кость. Глупо мириться с неудобством, от которого легко избавиться. Тем более, что нежданный приступ боли вызвал ночной кошмар.
Но кажется, и в кошмарном сновидении она встретила опасность лицом к лицу, как привыкла встречать реальные опасности. Это маленькое открытие наполнило Мандэлу радостью, примирило со сном.
Рядом с ней тихо спал Хикару. Он лежал на животе, подложив под голову руки, лицом к ней. Приглушенный свет слабо отражался от его загоревших плеч.
Вчера наконец они оба поняли, чего хотели и в чем сильнее всего нуждались: быть как можно больше вместе, Даже если ему придется покинуть «Энтерпрайз».
Хикару был таким нежным. Мандэле не хотелось думать о нем другом, каким его может сделать новое назначение. Но она не скажет ему об этом, не поставит свой эгоизм выше его честолюбия. В конечном счете, ничего не дается даром. Нелепо и думать, что Хикару, пройдя через жестокие испытания боевого офицера, останется таким же, каким он был вчера с нею. Но еще нелепее надеяться на продвижение по службе, оставаясь на «Энтерпрайзе».
Тряхнув головой, Мандэла отбросила прочь печальные мысли, припомнила сон и оживилась. От заново переживаемых, почти реальных, событий сна бешено заколотилось сердце, кровь прилила к голове, возбудило желание. Она приподнялась, поцеловала Хикару в плечо, потом коснулась губами его уха, виска, щеки. Он испуганно открыл глаза, тут же закрыл их и снова открыл.
Как хорошо, что ты меня разбудила, глубоко вздохнув, сказал он.
А я рада, что ты проснулся, кончики ее пальцев прошлись вверх-вниз по его спине. Хикару вздрогнул.