Дело не в том, как он выглядит! А в том, что он говнюк озабоченный!
Он тебя просто дразнит, Мири. Хотя, конечно, с башкой
там не всё в порядке, факт. Впрочем, он безвредный.
Противный и мерзкий!
Я привык, пожал плечами Брэн. Так что, прогуляемся?
Дед, будешь должен! Вась, приготовься это пошлый мудила с юмором не выше жопы.
***
Идти оказалось действительно недалеко. Миновав два дома по единственной улице посёлка, они остановились перед совершеннейшей халабудой. Василиса ни за что не подумала бы, что тут кто-то живёт. Стены подперты палками, окна забиты фанерой, на крышу наброшен и придавлен кирпичами выцветший камуфляжный тент от какой-то военной техники.
Хаример, это я, Брэн! крикнул Мирин дед. Не стреляй, пожалуйста. И отключи защиту.
Кто там с тобой, жопа на гусеницах? Я вижу, что ты не один.
Мири и её подружка.
О, ты с девками? Тогда, конечно, заходи! Сейчас отключу турель.
Только проверь, чтобы отключилась, а не как в прошлый раз.
Да ладно, это была случайность.
Голос был скрипучий и странный. Громкий, уверенный, но неестественный, с призвуками жести и необычной интонацией.
У тебя случайно нет насморка? спросила Мири у Василисы.
Нет, удивилась та.
У меня тоже. Не повезло нам.
Как только дверь открылась, Васька поняла, о чём она говорила. В крошечном захламлённом домике адски воняет. Сложно сказать, чем конкретно букет состоит из запаха немытого тела, нестиранного белья, испорченной еды, застарелого мусора и какой-то резкой химии. Среди груды грязных тряпок, смятых упаковок и пустых бутылок стоит пилотское кресло, как будто вытащенное из кабины современного истребителя, только очень сильно замызганное, драное и потёртое. А в нём сидит
Комната освещена тусклым маленьким фонариком, стоящим на столе, но того, кто в кресле, это явно не смущает. Вместо глаз у него сложный оптический блок, занимающий половину лица. Выше него лысая голова в пигментных пятнах, а ниже нет даже рта. Вместо него какой-то коннектор, похожий на разъём для шланга пылесоса, переходящий в гофрированную пластиковую трубу, небрежно прихваченную изолентой к металлической сегментированной шее. Труба уходит под одежду чертовски грязную тряпку, которая когда-то была верхней частью противоперегрузочного костюма. Нижняя часть отсутствует, да она и не нужна тело заканчивается в районе пупка. Заканчивается ничем. Из закатанных до локтя рукавов торчат механические протезы. Видно, что дорогие и высококачественные, но их механика ничем не прикрыта.
Это Хаример, представил его Брэн.
Твою приблуду помоечную я знаю, сказал Хаример, а это что за шлюшка?
Голос его доносится из глубины комбинезона. То, что заменяет инвалиду рот, в разговоре не используется.
Я не шлюшка. Я Василиса. Механик, девочка постаралась сдержаться и не нагрубить в ответ.
Хаример, прекрати. Мири и так говорит, что у тебя юмор не выше жопы.
Что значит «не выше жопы»? возмутился тот. А как же сиськи? У твоей, конечно, и говорить не о чем, два прыща, а у вот этой есть за что подержаться, клянусь инфракрасным режимом визора! Эй, детка, я сейчас вижу тебя голой!
Василиса взяла себя в руки и постаралась ответить как можно спокойнее:
Не думаю, что это имеет значение. Вам явно нечем реализовать свои похабные фантазии. Стесняться вас всё равно что стесняться говорящего попугая, которого какой-то дурак научил говорить скабрезности.
А она ничего, хрипло захохотало то, что заменяло Харимеру голос. Не теряется. Да, детка, старого пилота разорвало пополам вместе с его штурмовиком ещё в третьей кампании. Это было жёсткое месилово, ты уж поверь! Я завалил того бомбера, как сучку на кровать, но его кормовой стрелок оказался хорош, да, Брэн?
Хаример, мы же договорились.
Брэн, Мири уже большая девочка, когда ты перестанешь кормить её с ложечки розовым говном?
Ты что, упоротый?
Конечно, упоротый. А как, ты думаешь, я живу? Только на метапромизоле.
Ну и дурак.
Иди к чёрту, Брэн, тебе тогда всё-таки повезло больше, у тебя хотя бы есть чем есть и чем срать. У меня шланг, кусок башки, кусок желудка и половина ливера работает на батарейках. Если это не повод становиться наркоманом, то что тогда вообще повод?
Ничто не повод.
Расскажи это моей жопе, которую ты отстрелил из тридцатимиллиметровой пушки. Она внимательно тебя выслушает и даже подмигнёт шоколадным глазом, если ты найдешь её среди обломков моего штурмовика. Они, небось, так и валяются в пустыне все эти шестнадцать лет. А может, их нашла и сдала на металлолом твоя юная сталкерша? Эй, Мири, ты не находила обломков ШУРДа1 с одинокой жопой внутри?
1 Штурмовик Ударный Реактивный Дальнего действия.
Дед? спросила Мири. Что несёт этот огрызок?
Хаример, заткнись, сказал Брэн.
И не подумаю! Мири, стальная ты крыска, твой дедушка вовсе не был таким пацифистом, как сейчас изображает. Он воевал в третью кампанию так же, как и я. Только с другой стороны. Но ему повезло больше я отстрелил ему только то, что ниже жопы, а он мне и жопу тоже. А теперь он таскает мне еду и сырьё для метапромизола, вот такая коллизия.
Не думал, что ты им сам вмазываешься, Хаример.