Я я в порядке, прошептала Ферн, все еще опираясь на Штарка. Спасибо тебе. И твоей тени.
Сайтама пожал плечами. Не за что. Она сама. Он повернулся к палатке. Пора спать. И колодец этот лучше от него подальше. Он скрипит. И пахнет. Он взял на руки сонного Камешка. Идем, Камешек. Там хоть не дует.
Он пошел к палатке,
его желтый комбинезон выделялся призрачным пятном в сгущающихся сумерках. Его тень, длинная и обычная, тянулась за ним по песку. Ничего не выдавало в ней того могущества, что она проявила минуту назад.
Фрирен, Штарк и Ферн остались стоять у мертвых деревьев. Колодец зиял черной дырой позади них. Воздух все еще звенел от остаточной энергии теней и чего-то еще. От того, что они только что увидели.
«Объект «С» демонстрирует неконтролируемое взаимодействие с пространственными искажениями и проекциями», мысленно записала Фрирен, ее рука дрожала. «Его сущность искажает реальность на фундаментальном уровне, включая такие базовые понятия, как свет и тень. Опасность изучения возрастает экспоненциально. Но опасность *незнания* может быть еще страшнее». Она посмотрела на черный камень колодца. «И он прав. Он скрипит».
Путь на юг казался теперь не просто опасным. Он казался путешествием в самое сердце безумия, где законы мира гнулись вокруг одного лысого человека в желтом комбинезоне. И враг, наблюдающий из теней, теперь знал об этом чуть больше.
Глава 25: Песчаная Казнь и Эхо Разрушенного Города
Сайтама спал. Спокойно, почти безмятежно, его дыхание ровное. Его тень под слабым светом луны была обычной, скучной полосой на песке. Но Фрирен видела в ней теперь нечто иное спящий вулкан, потенциал, грозящий уничтожить саму ткань восприятия.
Утро принесло не облегчение, а Песчаную Казнь. Не просто ветер. Стена бурого, кипящего песка, движущаяся с воем, как разъяренный зверь. Видимость упала до нуля. Воздух стал густым, едким, пропитанным мельчайшим абразивом, выжигающим легкие. Даже дышать было мучительно. Идти невозможно. Они едва успели укрыться под навесом скалы, втянув за собой Камешка, которого Сайтама прикрыл своим телом.
Три дня. Три бесконечных дня буря ревела за пределами их крошечного убежища естественной расщелины в скале, едва защищавшей от безумства стихии. Песок просачивался внутрь, покрывая все тонкой, вездесущей пылью. Запасы воды таяли, несмотря на экономное использование и магию Фрирен, замедлявшую испарение. Штарк молча точил меч, его лицо было каменным. Ферн пыталась поддерживать порядок в их скудном лагере, но песок сводил все усилия на нет. Камешек лежал, слабо виляя хвостом, когда Сайтама тер ему уши влажной тряпицей.
Фрирен использовала время. Она изучала обломок устройства при свете магического кристалла. Его структура под лупой поражала не ковка, не литье, а что-то вроде молекулярного выращивания. Сложнейшие схемы, вытравленные на наноуровне. И крошечные, едва заметные кристаллики неизвестного минерала, впаянные в узлы схемы. Они слабо пульсировали тусклым лиловым светом, когда она подносила к ним обломок черного камня от колодца.
Энергия искажения бормотала она. Они ее собирают. Как питание. Или как ключ Она вспомнила слова Сайтамы о колодце: «скрипит». Может, эти устройства «слышат» этот скрип? Или усиливают его?
Сайтама большую часть времени молчал. Он сидел, прислонившись к камню, его взгляд был устремлен в песчаную мглу за пределами убежища. Казалось, он не страдает от духоты и песка, как остальные. Но в его глазах была не скука. Была отстраненность. Глубокая, как пропасть.
На вторую ночь бури Сайтама уснул. И увидел сон. Необычайно четкий, болезненный.
Он стоял на улице. Но не в пустыне. В городе. Огромном, чужом, подавляющем. Башни из стекла и металла, режущие серое небо. Провода, как паутина. Рев машин, гул толпы, резкий запах выхлопов и чего-то химического. Знаки с незнакомыми иероглифами и кричащими лицами на рекламных щитах. Его мир. Город Z. Но разрушенный.
Здания были скелетами, обгорелыми и покореженными. Стекла выбиты, из трещин в стенах сочилась какая-то черная слизь. Улицы были завалены обломками, ржавыми остовами машин. Ни людей. Ни птиц. Тишина стояла гнетущая, нарушаемая лишь скрипом металла
на ветру и далеким, глухим гулом, похожим на стон земли. Над руинами возвышалась гигантская, зловещая тень чего-то бесформенного, пульсирующего темной энергией. Она закрывала полнеба.
Сайтама шел по руинам. Он знал эти улицы. Здесь был его дом. Теперь груда битого бетона. Там супермаркет, где он покупал дешевый рамен. Теперь провал в земле. Он чувствовал пустоту. Не печаль, не гнев. Глубокую, всепоглощающую пустоту, как после долгого, бессмысленного боя. И одиночество. Чудовищное, вселенское одиночество.
«Почему?» прозвучал в его голове голос. Не его собственный. Глубокий, резонирующий, как скрежет металла. «Почему ты существуешь? Зачем такая сила в этом ничтожестве? Ты ошибка. Разрыв в ткани. Мы исправим.»
Сайтама не ответил. Он просто сжал кулаки. Во сне. И руина перед ним рассыпалась в пыль. Бесшумно. Не от удара. От его воли. От его пустоты. Тень на небе дрогнула, издав звук, похожий на яростный рев.