Утро двадцать четвертого ноября выдалось холодным и промозглым. Нас, чемпионов, провели в палатку у кромки Запретного Леса, рядом с которой уже возвели арену. Рев толпы доносился даже сквозь плотную ткань палатки, и в этом реве мне чудились нотки кровожадного предвкушения.
Бэгмен с его неизменной фальшивой бодростью предложил нам выбрать миниатюрные модели драконов. Седрик вытащил Шведского Тупорылого. Флер Валлийского Зеленого. Крам Китайского Огненного Шара. Моя рука, дрожа, опустилась в бархатный мешок. Пальцы нащупали холодную, шипастую фигурку.
Венгерская Хвосторога. Ну конечно. Самая свирепая тварь из всех возможных. Лже-Муди и его хозяин явно хотели устроить мне особенно мучительную смерть.
Я должен был выступать последним. Я слушал, как ревет толпа, как Бэгмен восторженно комментирует «подвиги» других чемпионов. Седрик получил ожоги, но справился. Платье Флер загорелось. Крам ослепил своего дракона Конъюнктивитным проклятием, но тот в ярости раздавил несколько настоящих яиц, и Краму сняли очки.
А теперь, встречайте! Четвертый чемпион, Гарри Поттер! громогласно объявил Бэгмен.
Ноги стали ватными. Я вышел из палатки на арену. Каменистое, бесплодное пространство, окруженное высокими трибунами, забитыми зрителями. И в центре она. Венгерская Хвосторога. Огромная, черная, как сама ночь, с горящими желтыми глазами и хвостом, усеянным бронзовыми шипами. Она охраняла кладку яиц, среди которых поблескивало одно золотое.
Драконица заметила меня. Повернула свою уродливую голову, из ноздрей вырвался клуб дыма. Она издала низкий, угрожающий рык, от которого у меня затряслись поджилки.
Страх ледяными тисками сжал горло. «Глациус Дуо». Я должен был сосредоточиться. Цель глаза или ноздри.
Хвосторога сделала шаг, потом еще один, ее когтистые лапы скрежетали по камням. Она пригнула голову, готовясь к атаке.
Я вскинул палочку.
Глациус Д
Договорить я не успел. Драконица атаковала с немыслимой скоростью, но не огнем, а своим чудовищным хвостом. Шипастая плеть просвистела в воздухе, и я едва успел отпрыгнуть в сторону. Камни, на которых я только что стоял, разлетелись на мелкие осколки.
Толпа ахнула, а затем раздался смешок, потом еще один. Я увернулся, но это было неуклюже,
панически. Мое лицо горело от стыда.
Я снова поднял палочку, лихорадочно пытаясь нащупать цель.
Глациус Дуо! выкрикнул я, вкладывая в заклинание всю свою волю, все свое отчаяние.
Бледно-голубой луч сорвался с конца палочки. Но он был слабым, не сфокусированным. Драконица легко уклонилась, лишь слегка повернув голову. Заклинание ударило ей в плечо. На черной чешуе на мгновение образовалась тонкая корочка льда, которая тут же растаяла от внутреннего жара твари. Хвосторога даже не заметила.
И вот тогда толпа разразилась хохотом. Громким, издевательским, унизительным.
И это все, на что способен Мальчик-Который-Выжил? донесся до меня чей-то усиленный «Сонорусом» голос. Слизеринцы открыто потешались. Даже некоторые гриффиндорцы отводили глаза, не в силах смотреть на мой позор. Рон выглядел так, будто его сейчас стошнит. Гермиона закрыла лицо руками.
Хвосторога, казалось, тоже была удивлена моей некомпетентностью. Она издала фыркающий звук, похожий на смех, и выпустила в мою сторону струю раскаленного воздуха, опалившую траву у моих ног. Она играла со мной, как кошка с мышкой.
Отчаяние охватило меня. Мой тщательно продуманный план, моя единственная надежда все рухнуло. Заклинание было слишком слабым, дракон слишком сильным, а я слишком ничтожным.
Я увернулся от очередного выпада ее челюстей, чувствуя на лице жар ее дыхания. В голове метались мысли. Что делать? Метлы не было. Запасного плана тоже. Мой разум был пуст, заполненный лишь ревом дракона и издевательским хохотом толпы.
Внезапно я увидел шанс или мне так показалось. Драконица вскинула голову, чтобы издать победный рев, на мгновение открыв свое менее защищенное брюхо. Это была самоубийственная идея, но я был на грани безумия.
Инсендио! заорал я, надеясь, что внезапная вспышка огня хотя бы напугает ее, заставит отпрянуть.
Из моей палочки вырвалось жалкое оранжевое пламя, не больше пламени свечи, и тут же погасло, не долетев и фута до цели. Это было самое жалкое, самое убогое проявление магии, какое только можно было себе представить.
Хохот толпы достиг апогея. Это уже была не просто насмешка, это было откровенное презрение. Они смеялись над героем, который оказался шутом. Над спасителем магического мира, который не мог справиться даже с простейшим атакующим заклинанием.
Даже дракон, казалось, замер на мгновение, словно не веря в мою вопиющую бездарность.
И в эту паузу он нанес удар.
Не огнем, не когтями. Он просто рванулся вперед всей своей тушей черная, чешуйчатая лавина ярости. Я застыл на месте, парализованный ужасом, видя лишь несущиеся на меня рога и раскаленную пасть.
Времени на заклинание не было. Времени не было даже на то, чтобы закричать. Удар был подобен столкновению с поездом. Размытое пятно черной чешуи, пронзительная боль, когда что-то острое рог или коготь, я не успел понять распороло мне грудь. Меня отбросило назад, как тряпичную куклу. Я ударился о каменную стену арены и сполз на землю.