Фонарь, под которым стояли Кат с Петером, давал совсем немного света. Противоположная сторона улицы тонула в сложной мешанине теней. Идеальное место, чтобы прятаться и караулить.
Кат не спеша двинулся вперёд. И совсем не удивился, когда из узкого прохода, отделявшего его дом от соседнего здания, выступил невысокий ссутуленный человек.
Здорово, Дёма, сказал человек, держа руки в карманах.
Петер оступился и сделал неуверенный шаг в сторону.
Кат же с облегчением перевёл дух. Голос был хорошо ему знаком даже слишком хорошо.
Ну, здорово, Чолик, сказал он. Что пришёл? Мы с Килой на завтра забились.
Чолик сплюнул в снег тёмным сгустком табачной жвачки.
Кила меня и послал, ответил он невнятно. Решил завтрева не ждать. Сказал нынче же товар хочет.
Он, ясное дело, говорил не на языке богов, а на родной словени, и Петер, ничего не понимавший, испуганно таращил глаза то на него, то на Ката.
Кат бросил взгляд за плечо. Улица была пуста. «Сколько событий, подумал он, за один-то вечер. Вашу мать».
Товар у меня лежит, слова выходили изо рта облачками пара. Сейчас вынесу, обожди.
Он отпер дверь и качнул головой, приглашая Петера внутрь. Тот поспешно юркнул в дом, и Кат быстро запер замок, оставив Чолика мёрзнуть снаружи.
Ваш друг? спросил мальчик, когда Кат зажёг керосиновую лампу.
Друг, согласился Кат. Ступай в комнату и посиди, я сейчас.
Крошечный закуток прихожей открывался прямо в гостиную. Гостиная была без затей: синие обои в клетку, два окна с выцветшими шторами, камин, застеклённая дверь на кухню. Мебель стол, тахта да пара кресел. В камине лежала серыми комками зола, воздух был холодным и затхлым.
Петер, оставляя влажные следы, подошёл к тахте и уселся осторожно, будто под набивкой ожидал найти иголки. Кат поставил лампу на камин, толкнул плечом кухонную дверь, и боком, чтобы не застить свет из гостиной, подобрался к печи. Сел на корточки, открыл заслонку и запустил руку глубоко в духовой шкаф.
Товар лежал на месте: короткая дубинка из странного материала, гладкого, похожего на полированное дерево, но гораздо твёрже. Непростая вещь, единственный экземпляр на весь Китеж. Впрочем, в Кармеле, где её создали, такие штуковины тоже были далеко не у каждого. Энергетическое оружие дорого ценилось на любом свете.
Кат закрыл заслонку и, провожаемый взглядом Петера, вернулся через гостиную обратно в прихожую. Вышел из дома, пряча дубинку за пазухой. Огляделся.
Сунул товар Чолику.
Ого! удивился тот. Чё это?
Палица, сказал Кат. Боевой жезл.
Чолик отыскал на боку палицы ребристую кнопку и нажал. Раздался треск. В мостовую ударила длинная искра.
Сука! от неожиданности Чолик выпустил палицу из рук. Та закувыркалась в воздухе, Чолик принялся смешно её ловить и едва успел подхватить у самой земли. Ни хера себе! Сука! Горячая!..
Передай Киле, чтобы домой ко мне больше никого не присылал, сказал Кат. Палевно.
Чолик послюнил пальцы, осторожно потрогал наконечник палицы и схоронил её под полу куртки.
Ссышь, чё ли?
Мне-то что, Кат пожал плечами. Я, если прижмут, на другой свет уйду. И никто не найдёт. А вот Кила без мироходца останется. Так и скажи.
Сам скажешь, окрысился Чолик. Потом вдруг улыбнулся,
шепнул Кату в лицо:
Гляжу, понравился пацан, аж на хату его привёл? Баба ревновать не будет?
Кат посмотрел в ответ молча. Так посмотрел иному хватило бы.
Чолику, однако, не хватило. Он только засмеялся тихо, скверно:
А бабу-то, кстати, того С собой на другой свет не возьмёшь. Тут сидеть будет. Думаешь, Кила её не оприходует, чё ли?
Кат протянул руку. Чолик понял, дёрнулся, но Кат успел вонзить три загнутых пальца в воздух у него перед лицом. Почувствовал, как в руку толкнулась горячая чужая пневма, потекла по жилам к самому сердцу, заполнила грудь теплом. Стукнуло в висках, захотелось петь, потянуло в пляс...
Чолик захрипел. Помертвелые глаза глядели прямо в лицо Ката, не отрываясь, и в них полоскался страх. Ноги тряслись, будто под тяжестью непомерного груза, на щетинистом подбородке блестела слюна.
Кат выждал ещё пару мгновений и опустил руку. Чолик попятился, запнулся и с размаху рухнул на задницу прямо в снег.
Упырь пеженый, он закашлялся. Мразота Давить вас надо
Не сиди на холодном, посоветовал Кат.
Чолик наклонился и сблевал себе между колен. Кат развернулся и ушёл в дом.
«Зря я так, подумал он, снимая плащ. У Килы вопросы появятся Однако немного же этому мудаку потребовалось. Хилый какой».
От поглощённой энергии подступило опьянение, словно от спиртного, но тут же и схлынуло: слишком мало пневмы, слишком много нервотрёпки за вечер. Кат крепко, со злостью встряхнул покрытый тающими снежинками плащ, повесил его на крючок и отправился в гостиную.
С каминной полки кротко помаргивала огоньком лампа. Петер сидел на тахте, поджав ноги. Ботинки он очень аккуратно поставил под тахту, но те всё равно выглядели предельно неаккуратно два мокрых раздолбанных говнодава, сменившие на своём веку, должно быть, десятерых хозяев. Столь же убого смотрелась куртка, в которую кутался мальчик. И штаны были остальному под стать: грязные, латанные-перелатанные.