Однако я крайне редко пользуюсь подобными приспособлениями. Хотелось бы мне сказать, что я слишком горд для этого, как и мой дедушка. Однако перед собой лукавить нечего: мне попросту лень! Обычно у меня есть кому поручить манипуляции с ненавистными предметами, предназначенными для более крупных и иначе сконструированных существ.
Вот и в этот раз я кивнул Пастухову на бирку: надень, мол.
Он, что характерно, послушался. Вообще-то я собак не слишком люблю, но есть и у них достойные похвалы качества: один раз обсудив вопрос о вожаке, Пастухов начал и в самом деле воспринимать меня как лидера. Насколько далеко простиралось его доверие, мне не было известно, но в любом случае, я не собирался испытывать его границы.
За дверью с провокационной надписью оказался характерный каменный коридор, который закончился небольшой камерой с транспортным аппаратом: капсулой, закрепленной в металлической раме.
Не особенно надежно выглядит, заметил Пастухов.
Зато сейчас вы оцените, насколько это быстро, пообещал ему я. Своим ходом мы как долго добирались бы до Рубинового конца? Час? Больше?
Ну, своим ходом я бы бежал часа три, честно признался Пастухов. Не думаю, что вы быстрее. А вот на извозчике и в самом деле примерно как вы сказали.
Вставляйте ключ в гнездо, я показал ему место на пульте. А теперь полезайте в капсулу, я за вами.
Пастухов с сомнением поглядел на черную шахту пневматического хода, которая начиналась прямо от держателя. Железные рельсы, на которых лежала капсула, уходили вниз и терялись в темноте. Освещения там предусмотрено не было. Я знал, что пневмоходы проверялись на предмет износа и аварий раз в неделю, но тогда в них лезли инженеры с фонарями.
А зачем нам
вообще в Рубиновый конец? спросил он. Мне бы надо в мой участок вернуться, это в Дельте
Затем, сказал я, что в Рубиновом конце живу я. И еще живет мой дед.
А что нам до вашего деда?
Дед один из старейших генмодов в городе, пояснил я. Почетный глава нескольких профсоюзов. Если пневмосистема ремонтируется с его ведома, значит, скорее всего, мы с вами сели в лужу и никакого заговора нет. Если же нет я многозначительно промолчал.
Ну ладно, нехотя согласился Пастухов. Но если меня будет мутить, я уж позабочусь, чтобы вырвало на вас!
Боюсь, в этот момент я распушил шерсть и зашипел совершенно непроизвольно.
В общем, без дальнейших споров мы залезли в капсулу, закрыли ее и закрепили. После чего я нажал кнопку, и капсула рухнула в темноту прохода.
Признаться, я не то чтобы недолюбливаю пневмосистему. Я отношусь к ней индифферентно теперь. После того, как дед как-то заставил меня кататься на ней день напролет, чтобы я справился со своим страхом и неприятием. Разумеется, правильно сделал: быстрый транспорт слишком полезная вещь, чтобы закрывать самому себе доступ к нему из-за глупых фобий! Однако до сих пор не могу сказать, что наслаждаюсь каждым путешествием и, боюсь, использую пневмосистему реже, чем это было бы разумно. Максимум, на что меня хватает: держаться с достоинством.
А вот Пастухов отреагировал совершенно непредсказуемо!
Едва мы рухнули вниз с горки в недра темных тоннелей, он испустил такой вопль, что я и впрямь испугался недавней угрозы и отодвинулся от него настолько далеко, насколько позволяла тесная капсула. Однако через секунду вопль повторился, и я с удивлением понял, что так звучит чистый восторг.
Уля-ля! Ух ты! орал помощник младшего инспектора, переполненный восхищением. Вот это да! А-а-а-а-а!
Когда капсула прибыла на место и я выбрался из нее на шатающихся лапах, мой спутник перепрыгнул через борт и начал крутиться на месте, учащенно дыша.
Здорово! Невероятно! Парням рассказать не поверят! Давай еще, Мурчалов, а
От восторга он даже перешел на «ты». Я решил это поддержать: для собак такое обращение верный признак роста доверия, а мне доверие Пастухова еще пригодится.
Нет уж, поумерь свой пыл, сказал я сухо. Теперь нам еще до моего дома две станции на трамвае и тебе придется платить! это я добавил мстительно, потому что детская радость младшего инспектора стала мне откровенно поперек горла.
Пастухов не возражал против платы за трамвай ну еще бы! Перемещение по пневмотрубе стоило гораздо дороже, а трамваи у нас субсидируются городом, особенно в рабочих и студенческих районах. Рубиновый конец целиком отнесен к «студенческим» районам. Так что и тарифы там невысоки, и Пастухову, как служащему правопорядка, все равно полагался бесплатный билет который, кстати, распространялся и на одно сопровождающее лицо (а вдруг полицейскому придется везти подозреваемого в участок на общественном транспорте?).
Несмотря на помощь моего спутника, я успел порядочно продрогнуть, пока мы добрались до дома моего деда, и раз десять пожалеть о том, что не дождался Прохора.
Про себя я решил, что, пожалуй, переночую у деда в гостевой спальне мне ни капли не хотелось снова выходить на февральский вечерний мороз, а утром пошлю за Прохором какого-нибудь мальчишку-посыльного, чтобы он отнес меня домой.
Дед с матерью в то время как раз обитали в доме по улице Нарядная, который я занял после. По состоянию и положению в обществе дед мог бы жить и роскошнее, однако неоднократно заявлял, что «это все чудачества». Он считал, что четыре спальни, кабинет и гостиная со столовой, не считая помещений для слуг вполне достаточное пространство, если твоя семья невелика. В молодости я мечтал обитать в большом особняке, и чтобы меня выносили оттуда на бархатных подушках; с возрастом начал с дедом соглашаться.