Нужно встретиться, да? брякнул он без предисловий. Дело есть.
Здравствуй, Амир, учтиво откликнулся я. Как поживает твой скот?
Это была цитата, которую он вряд ли знал, а потому вполне мог обидеться. Но не стал.
Здравствуй, помолчав, сказал он. Так приедешь?
С чего вдруг я понадобился всем, да еще сразу? Моя популярность перешла в новое качество?
Ты сейчас в своем ауле? Недосуг мне в такую даль.
Здесь, рядом, возразил Амир. У вокзальной башни к тебе сядет парень, проводит.
Кем зовешь-то? спросил я. В каком ранге?
Гостем будешь, да, заверил Амир, обещая неприкосновенность.
Еду, сказал я, отключая связь.
И тотчас развернулся, направляясь к вокзалу. Вот и муселы всплыли. Точнее, один из их могущественных кланов, кои старались ныне не мелькать на виду, но продолжали ворочать большими делами. Поначалу-то муселы забрали в крае ба-аль-шую власть, отхватывая от общего пирога кус за кусом, перетягивая на себя драное одеяло, хотя были в меньшинстве. Дисциплинка-то у них лучше,
на войну не хочет ни один серьезный главарь. Поэтому убийц логичней искать в твоем окружении. Подумай, кто из родичей выгадает, если тебя не станет? Кто тут желает власти, драки, крови? Кто хочет стравить вас с гяурами? Кто из твоей охраны слишком уж рвется в бой? К примеру, ты уверен в своем «рыжем»? Что-то не глянулся он мне. Смахивает на фанатика, неспособного вместить больше одной, к тому же простенькой мысли. И если его убедят, что ты стоишь на пути
Ладно, угрюмо произнес горец. С пропажами что?
Чтоб ты знал, люди исчезают сейчас по всей губернии, а на побережье таких случаев тьма. Так что это не наезд, это статистика. И девиц таскают почем зря, нередко с полного их согласия. Бывает, сами сбегают на заработки либо на волю. Вы ж из своих обычаев такую тюрьму выстроили!
Слушай, Шатун, грозно заговорил Амир. Этот дэвочка
Я оглянулся: кроме нас, в комнате никого, двери закрыты. Тогда к чему этот цирк? По-русски Амир говорил не хуже меня, благо учился в столичном вузе, а речь коверкал, подлаживаясь под здешний стандарт. В главы рода он угодил недавно и еще не закрепился как следует. Приходилось заботиться о популярности, угождать старейшинам, непримиримым, прочим недоумкам. Хлопотное это дело вести за собой стадо. Как бы самого не затоптали.
Не перестарайся, джигит, сказал я. А то себя перестанешь понимать.
Это чистый бутон, понимаешь? Я берег ее, как зеницу.
Для себя, наверно?
Ну не для тебя ж!
Стало быть, девственница?
По-твоему, позарюсь на «секонд-хенд»?
Зачем тебе «бутоны», Амирчик? спросил я. Заразы боишься?
Какая зараза, слушай? Это будущая жена. Мать детей моих.
В чем ценность девственности, объясни. Или сам не знаешь?
Нас так учили старики, вспыхнул горец. Наши отцы и деды! Думаешь, глупее тебя?
Надо ж, и тут геронтократия. Мало накушались при Советах?
Всех учили понемногу, пробурчал я. Затем добавил цитату не столь затертую: «Всех учили. Но зачем ты оказался первым»
Что?
Мудрость пращуров, как же!.. А невесту кто тебе подбирал родители?
Много говоришь, э!
Мое право, как гостя, напомнил я. А хочешь, обосную твой тезис?
Что? повторил Амир. Какой?
О предпочтительности «бутонов».
Ну?
Пытались как-то скрестить лошадей с зебрами. Потомства не получили, но когда лошадок вернули к родичам, у них пошли жеребята с полосками семя зебр все ж повлияло на лошадиные гены. Так что, если не хочешь делить потомство с чужаками, должен стать у своей кобылки единственным.
Видишь? удовлетворенно сказал горец. Стариков надо слушать.
Слушать да, подтвердил я. Но слушаться? С возрастом прибывает опыт, а вовсе не ум редко кто в старости делается мудрым. Если любишь своих детей, почему не сделать их лучше хотя бы и с помощью других. А если желаешь лишь продлиться в них Не дорога ль цена за твое бессмертие?
Не твое дело, отрезал Амир. Вопросы задавать любой дурак может!
Ухмыльнувшись этому варианту пословицы о глупце и сотне мудрецов, я спросил:
Значит, если она больше не «бутон», можно не возвращать?
Разве Коран запрещает держать наложниц? нашелся Амир. Но кто это сделал, укажи. Я отблагодарить должен.
Что, и у муселов «зуб за зуб»? удивился я. Это в какой же суре? А вот мне запало другое: «Кто творит зло, получит воздаяние только подобным, а кто творит благое взойдут в рай и наделены будут там без счета». Богатая книга, верно?
Во имя Аллаха милостивого, милосердного напыжась, завел он. И запнулся, словно бы помнил в этой песне лишь припев.
Тоже, правоверный! хмыкнул я. Ты свой Коран знаешь, как я Библию. И с чего развелось вокруг столько верующих?
Не кощунствуй, предостерег Амир. За веру у нас многие пошли на смерть.
Только не заливай про «святых воинов» им просто нравится убивать. Они и славянок насилуют, будто сражаются за Аллаха Кстати, Амирчик, вдруг вспомнил я, ведь у тебя уже есть жена. Что, на свежачок потянуло?
Вторая жена, да, подтвердил он. Чего опять не нравится?
Порядочный человек не станет при живой супруге вожделеть другую, пояснил я. Сначала уладит дела с первой скажем, утопит.
Горец осклабился:
У нас так себя не ведут.