прибавить еще и хромоту да длинный шрам от правой брови до мочки правого уха, то какая уж тут может быть идентификация! Именно в этом маскараде и скрывался ответ на полицейский рапорт.
Насколько мы могли установить, холодно продолжал судья, вы сказали правду всего один раз. Только один раз, судья замолчал, посмотрел на юношу, который только что открыл дверь, ведущую из служебного помещения, и высокомерно вскинул брови. Ни нетерпения, ни раздражения, полное спокойствие словно всем своим видом хотел сказать, что он, судья Моллисон, не из слабаков и намерен еще потягаться со мной.
На ваше имя только что пришел вот этот конверт, сэр сказал юноша и показал конверт. Это, наверное, радиодонесение.
Давай его сюда, судья посмотрел на конверт, кивнул неизвестно кому и снова повернулся ко мне.
Итак, как я уже говорил, вы сказали правду только один раз. Сказали, что прибыли сюда из Гаваны. И вы действительно оттуда. В полицейском участке, где вас держали, чтобы допросить и произвести доследование, вы забыли вот этот документ, он сунул руку в ящик стола и вытащил что-то в голубовато-золотисто-белых тонах.
Узнаете?
Это британский паспорт, спокойно сказал я. И хотя мои глаза не телескопы, допускаю, что он принадлежит мне. Иначе бы вы не прибегли к этому концерту. Но если мой паспорт все это время находился у вас, почему
Потому что пытались определить, насколько вы погрязли во лжи, и убедились, что вам нельзя доверять ни на грош, он с любопытством посмотрел на меня. Вам, конечно, известно, что это означает? Если ваш паспорт у нас, значит мы имеем еще кое-какие сведения впридачу. Вы производите впечатление человека бесстрастного и хладнокровного, Крайслер. К тому же вы весьма опасны. А впрочем, может быть, просто-напросто глупы?
Что вам от меня нужно? Вы хотите, чтобы я упал в обморок?
Наша полиция и иммиграционные власти, по крайней мере в настоящее время, установили хорошие взаимоотношения с кубинскими коллегами, он, по-видимому, не расслышал, что я пытаюсь перебить его, и продолжал: Телеграммы в Гавану дали нам гораздо больше, чем сведения в вашем паспорте. Они содержат очень интересную информацию. Вы не Крайслер, а Форд. Два с половиной года провели в Вест-Индии и хорошо известны местным властям на основных островах.
Слава, судья, великое дело! Когда у тебя столько друзей
Дурная слава. За два года трижды сидели в тюрьме за мелкие проступки, судья Моллисон бегло просмотрел бумагу, которую держал в руке. Неизвестно, на какие доходы существовали. Вы работали всего три месяца в должности консультанта гаванской фирмы, специализирующейся на подводных работах, он посмотрел на меня. Может быть, вы поподробнее расскажете, чем именно занимались, работая на этой фирме?
Я определял глубину
Он задумчиво посмотрел на меня и снова занялся изучением бумаги.
Вы были связаны с преступниками и контрабандистами. В основном с преступниками, занимающимися кражей и контрабандой драгоценных камней и металлов. Известно также, что они подстрекали или пытались подстрекать рабочих к беспорядкам в Нассау и Мансанильо, хотя их цели не имели никакого отношения к политике. Некоторые из них высланы из Сан-Хуана, Гаити, Венесуэлы и объявлены персонами «нон грата» на Ямайке. Им запрещено высаживаться на берега Нассау и Багамских островов, он внезапно остановился и посмотрел на меня. Вы британский подданный и вместе с тем персона, нежелательная на британской территории.
Это явное предубеждение, судья.
Нет сомнений, что вы нелегально проникли на территорию Соединенных Штатов Америки, судью Моллисона, видимо, трудно было сбить с пути, когда он закусил удила. Как вы сюда проникли не мое дело. Такое постоянно происходит в этих местах. Возможно, прибыли через Ки-Уэст и ночью высадились на берег где-нибудь в районе порта Шарлотты. Это не имеет значения. Теперь вдобавок к нападению на полицейских офицеров, стоящих на страже закона, и к незаконному ношению оружия без заполнения декларации на его принадлежность или без лицензии на его ношение вам можно предъявить обвинение в нелегальном проникновении в нашу страну. Человек с таким досье заслуживает за эти преступления сурового наказания, Форд. Однако приговор не будет вынесен. Во всяком случае, его вынесут не здесь. Я проконсультировался с государственными иммиграционными властями, и они согласились со мной: лучшее решение дела депортация. У нас нет ни малейшего желания заниматься людьми, подобными вам. Кубинское руководство сообщило, что вы сбежали из-под охраны и вырвались из полицейского участка, где содержались по обвинению
в подстрекательстве к беспорядкам среди докеров. Пытались застрелить полицейского. За такие преступления на Кубе выносят суровые приговоры. Первое обвинение не влечет за собой необходимости выдачи вас кубинским властям, по второму обвинению у нас нет требований о выдаче от компетентных служб. Однако, как я уже упоминал, мы намерены руководствоваться не законами о выдаче преступников, а законами о депортации. И мы решили депортировать вас в Гавану, где соответствующие официальные лица встретят самолет, когда он приземлится завтра утром на Кубе.