Шериф подскочил на стуле, глаза его сузились, руки с такой силой вцепились в подлокотники кресла, что побелели суставы. Судья нетерпеливо махнул ему рукой, усаживая на место.
Две гориллы, которые были с шерифом, набросились на меня и начали избивать. Это была самозащита.
Если они напали на вас, ледяным голосом спросил судья, то как вы объясните тот факт, что один из офицеров шерифа все еще лежит в госпитале с поврежденной коленной чашечкой, а у другого сломана челюсть, в то время как на вас нет никаких следов побоев?
Я объясню это тем, что ваши парни не в форме и мало тренируются, судья. Штату Флорида следует тратить больше денег на обучение своих полицейских офицеров и уделять больше внимания их внешнему виду. Возможно, если бы они не объедались гамбургерами и меньше
пили пива
Молчать! наступила короткая пауза, пока судья пытался привести в норму свои нервы. Я снова оглядел зал суда. Школьницы все еще сидели с вытаращенными глазами: такого зрелища они никогда еще не видели в своем классе; блондинка из первого ряда, не отрываясь, смотрела на меня, выражение ее лица было одновременно и любопытным и удивленным, словно она усиленно пыталась осознать что-то. Сидящий позади нее тип со сломанным носом, устремив взгляд в пространство, с ритмичностью автомата жевал окурок потухшей сигары; судебный репортер казался спящим; конвойный у двери с олимпийским спокойствием созерцал сцену битвы. За спиной конвойного через открытую дверь я видел ослепительный свет полуденного солнца, серую от пыли улицу. Еще дальше виднелась роща беспорядочно посаженных карликовых пальм, озаренных мерцающим блеском солнца, отраженного в зеленых водах Мексиканского залива
Наконец, судья пришел в норму.
Мы установили, резко проговорил он, что вы жестокий, высокомерный, дерзкий и опасный человек. При вас найден револьвер, кажется, его называют малокалиберным лилипутом. У меня есть все основания заключить вас в тюрьму за неуважение к суду, оказание сопротивления и нападение на полицейских, находящихся при исполнении своих обязанностей, а также за незаконное ношение смертельно опасного оружия. Но я этого не сделаю, после небольшой паузы он заговорил снова: Мы предъявим вам значительно более серьезные обвинения.
Судебный репортер открыл на мгновение один глаз, но тут же отключился и снова заснул. Тип со сломанным носом вытащил изо рта то, что осталось от окурка, осмотрел его, сунул обратно в рот и снова принялся методично жевать его. Я промолчал.
Где вы были перед тем, как прибыли сюда? резко спросил судья.
В Санта-Катарине.
Я не это имел в виду. Но ладно Как вы прибыли сюда из Санта-Катарины?
Автомобилем.
Опишите эту машину и шофера.
Зеленый «салон-седан», так, наверное, вы называете его. А за рулем бизнесмен средних лет. Рядом сидела его жена. Он седой, она блондинка.
И это все, что вы запомнили? вежливо спросил Моллисон.
Да, все.
Полагаю, вам ясно, что подобное описание годится для миллиона супружеских пар и их автомобилей?
Но вы ведь знаете, как это бывает, пожал я плечами. Когда не ожидаешь, что тебя будут допрашивать, незачем запоминать.
Хватит. Хватит, прервал судья. И автомобиль этот не нашего штата, конечно?
Да, не вашего. Но слово «конечно» здесь ни к чему.
Вы впервые прибыли в нашу страну и уже знаете, как отличать номерные знаки?
Человек за рулем сказал, что приехал из Филадельфии. Ну я и решил, что машина не из вашего штата.
Судебный репортер закашлялся. Судья окинул его холодным взглядом и повернулся ко мне.
И вы прибыли в Санта-Катарину из?
Майами.
И также на автомобиле, конечно?
Нет, автобусом.
Судья посмотрел на судебного клерка, тот слегка покачал головой. Потом судья снова повернулся ко мне. Выражение его лица даже с натяжкой нельзя было назвать дружелюбным.
Вы не только беззастенчивый и наглый лжец, Крайслер, он опустил слово «мистер», и я понял, что время любезных изъяснений прошло. Вы к тому же еще и беспечный человек. К вашему сведению, нет автобусных рейсов из Майами до Санта-Катарины. Вы провели прошлую ночь в Майами?
Я кивнул.
Вы провели ночь в отеле, но, конечно, забыли его название?
На самом деле
Хватит. Поберегите наше время, судья поднял руку, прерывая меня. Ваша наглость перешла все границы, и мы не можем больше превращать суд в балаган. Мы уже достаточно наслушались сказок. Автомобили, автобусы, Санта-Катарина, отели, Майами все это вранье! Вы вообще никогда не были в Майами. Как думаете, почему мы держали вас три дня под арестом?
Уж лучше вы сами скажите, почему держали, подзадорил его я.
И скажу. Держали, чтобы провести полное расследование. Мы связались с иммиграционными властями и всеми авиалиниями, самолеты которых совершают рейсы в Майами. Ваша фамилия не значится ни в списках иностранных, ни в списках местных пассажиров, описанию вашей внешности не соответствует ни один из пассажиров, находящихся в тот день в самолетах. А вас не так-то просто проглядеть!
Я знал, что он имеет в виду. На моей голове был огненно-рыжий парик, а брови черны, как смоль. Мне никогда в жизни не встречались люди с подобным поразительным сочетанием. Такой человек сразу бросался в глаза. Сам-то я привык к необычной раскраске, хотя, должен признаться, мне потребовалось немало времени. А если к этому маскараду