Я бы сформулировал тост немного иначе, поправил Мэнкуп. За такой нос, который помог бы немцам понять, что их снова собираются угощать все теми же гнилыми овощами. Он поднял стакан.
Баллин случайно задел его руку, стакан разбился, Мэнкуп рассеянно стряхнул осколки с мокрых брюк.
Вы порезались? спросил Мун, видя, что тот поморщился.
Пустяки! отмахнулся Мэнкуп, пряча руку в карман.
Мун был единственным, кто обратил на это внимание. Остальные с любопытством разглядывали текстильного коммерсанта. Было трудно поверить, что этот терпеливо восседающий в одиночестве человек способен на какие-либо эмоции.
Внезапно Ваккер вскочил, машинально вытер салфеткой рот, бросил ее на пустую тарелку и с сияющим видом помахал рукой. Предводительствуемые секретаршей Ваккера, мимо продефилировали спутники Муна и Дейли по самолету. В обществе марокканцев неожиданно оказалась знакомая африканка. Экзотические гости с достойной меккских паломников торжественностью шествовали по террасе, и лишь помятые нейлоновые ресницы секретарши и смазанная на губах помада свидетельствовали, что гости отнюдь не святые. Увидев Дейли, негритянка улыбнулась, многозначительно повертев свисавшими с обнаженных шоколадных плеч жемчужинами. Дейли сорвался с места и подскочил к ней. Но секретарша была на страже. Ледяным голосом объяснив, что это полуофициальный дипломатический прием, она попросила его отойти в сторону. Текстильный коммерсант извиняющимся жестом развел руками: мол, друзья господина Мэнкупа и его друзья, но ничего не поделаешь, друзья друзьями, а дела делами.
Ваккер засуетился. Не подпуская окруживших столик официанток, откупоривал бутылки, накладывал на тарелки. С удовлетворением отметив, что иностранцы занялись едой и питьем, он куда-то исчез и буквально через три минуты вернулся с дамами, которых не только представил, но и предоставил своим марокканским гостям.
Чуть попозже Мун с удивлением заметил, что Ваккер направился к их столику.
Ну вот, все в порядке! Он подсел и, довольно потирая руки, налил себе несколько капель «Целлер-Шварце-Кац».
Теперь можно и поговорить с друзьями Вот вы, Мэнкуп, удивляетесь моим успехам. Все дело в такте. Я не навязываюсь своим клиентам, не размахиваю перед их носом проектом договора. А в конторе, за директорским столом, они обязательно подумают, что я их надуваю. Непринужденная атмосфера вот самое важное.
Вы не знаете, кто эта негритянка? спросил Дейли.
В такие дела я не вмешиваюсь. Ваккер выпил и, немного подумав, налил еще чуть-чуть. Если она создает хорошее настроение, я готов считать ее ангелом. То, что она негритянка, меня ничуть не шокирует.
А я чуть было не подумал, что вы именно из-за нее пересели к нам, поддел его Дейли.
Боже упаси! Разве человек с моим носом имеет право на расовые предрассудки?! Мой друг Мэнкуп вам, должно быть, уже насплетничал, будто я люблю нацистов? Ничего подобного! Но что мы имеем теперь, когда от них избавились? Германию? Нет! Разрезанный пополам пиджак.
Кусок с карманом, где хранится чековая книжка, все же достался вам, усмехнулся Мэнкуп.
Что мне из того, когда я полуодет?! Стыдно показываться в таком виде! Стыдно, когда какой-нибудь чумазый сенегалец спрашивает: «Вы из какой Германии Западной или Восточной?» При Гитлере существовала одна Германия. Когда исполнялся наш государственный гимн Ваккер дополнил незаконченную фразу величественным жестом.
Вы, должно быть, забыли, что тогда гимном была песня «Штурмовики маршируют
уверенно твердым шагом»? напомнил Дейли.
Это деталь. Ваккер грустно посмотрел на свой пустой стакан. Так и чувствовалось, что он с удовольствием выпил бы еще, если бы не предписание врача.
При вашем принципе не вмешиваться в детали за ангела сойдет не только негритянка, но и сам черт, лишь бы способствовал хорошему национальному настроению, с яростью сказал Мэнкуп.
Ну зачем нам ссориться? обиженно пробормотал Ваккер. Да, кстати, я ведь пришел к вам вовсе не для пустопорожней болтовни. До меня дошли слухи, что ваш Грундег умер при весьма загадочных обстоятельствах.
Дошли, надо сказать, с большим запозданием, съязвил Баллин.
Поскольку он был и моим другом пропустив его замечание мимо ушей, продолжал Ваккер.
Впервые слышу! Баллин рассмеялся.
Ну в некотором роде, смягчил свою формулировку Ваккер. Как член комитета по делам обороны, он помог мне заключить контракт на обмундирование для бундесвера.
С каких пор нижнее белье называется обмундированием? Баллин становился все саркастичнее.
Ну и что? Ваккер покраснел. Африканские львы Роммеля воевали в Ливийской пустыне без мундиров, но покажите мне хоть одного немецкого солдата, который обходился бы без трусов? Заметив подававшую ему знаки секретаршу, он поспешно встал. У меня есть конкретное предложение. Может быть, поручить способным частным детективам выяснить, отчего умер Грундег. Я готов частично финансировать это предприятие. Что вы посоветуете, Мэнкуп?
Найти другое применение для своих филантропических инстинктов, сухо сказал Мэнкуп. Если вы сомневаетесь в результатах официального следствия, то спросите Дитера Баллина. Он, можно сказать, лично присутствовал при смерти Грундега.