Внимание! Внимание! прогудел над нашими головами механический голос. Клановцы ворвались во внутренний корпус! Три нижних этажа объявляются опасной зоной! Укрывайтесь в верхних! Лифты сейчас начнут работать!
Мы были на третьем этаже. Отсюда бой уже не представлялся хаотическим побоищем. Ясно слышались одиночные залпы и разрывы гранат, вперемежку с криками раненых и хриплыми командами.
Внимание! Внимание! оглушительно гремел бесстрастный механический голос. Через минуту лестницы и шахты лифтов между третьим
и четвертым этажом будут перекрыты! Спасайтесь в верхних этажах! Там вам ничего не грозит!.
Я оглянулся. Из сотни находившихся с нами анабиозников большинство повернуло обратно, стараясь по возможности быстрее уйти из зоны опасности. Но кто-то пробежал мимо меня, еще один, еще, еще. Я вырвался из рук пытавшегося удержать меня Лайонелла и, сам не зная, как, очутился во главе бегущих.
Вперед! закричал я, задыхаясь от сумасшедшего бега. Вперед!
Клич моего века, так часто цитируемый в книгах моих современников, который столь же часто вызывал во мне ироническую насмешку. Сейчас я понимал, что это значит прорываться сквозь огонь, чтобы или пасть на полпути, или вырваться на свободу. Клановцы пробили бронированную завесу между внешним и внутренним корпусом. А за внешним корпусом был мир кедры и скалы, земля и небо. Я не думал ни о чем, мною владело одно лишь желание выбраться из этой проклятой тюрьмы, пусть со свинцовым грузом десятка пуль, но выбраться и умереть под настоящим небом.
Мы уже были на самом нижнем этаже. Свет не горел.
Оранжевые вспышки гранат и зеленые трассирующие пули озаряли пробоину в стене, через которую пытались проникнуть клановцы в надвинутых на лицо полупрозрачных металлических балахонах. Полицейские в черных комбинезонах и цилиндрических касках с защитными забралами встречали их искрометным огнем трехствольных автоматов. Каждая очередная вспышка освещала раскиданные вдоль пробоины трупы чьи, невозможно было разобрать.
Я невольно остановился. Почти вся длина коридора отделяла нас от места боя. Было страшно двинуться вперед; но иного пути не было. И вдруг я увидел Лайонелла. Должно быть, он спустился на лифте, иначе ему не удалось бы опередить нас. Он бросился в самую гущу сражения; схватил валявшийся возле трупа автомат и, не обращая внимания на летевшие вдогонку пули, побежал нам наперерез.
Стой! крикнул он, наводя на нас автомат.
Я прыгнул, чтобы выбить из его рук оружие, но страшный удар в челюсть отбросил меня назад. Падая, я услышал над ухом троекратный залп. И даже успел подсчитать примерное количество обреченных, которых трехствольный автомат Лайонелла лишил возможности хотя бы умереть на свободе
Я очнулся в своей комнате. Сначала я увидел браслеты, а уже потом Лайонелла. Он деловито пересчитывал их, как будто это не все, что осталось от живых людей, а игорные фишки. Моя голова отчаянно гудела. Мне казалось, что я тяжело ранен и, протянув руку, действительно нащупал на одеяле липкую кровь.
Не волнуйся, Трид! он улыбнулся. Это моя!
Киберврач уже сделал мне перевязку, так что все в порядке.
В порядке? А браслеты? Ты их убил так же безжалостно и хладнокровно, как делал это всегда. Чем ты отличаешься от Логоса? Цель оправдывает средства, не так ли? 'Все во мне кипело от гнева. Как это часто бывает, последняя маленькая капля оказалась весомее целого океана.
Смотря, какая цель! Лайонелл словно вел научный диспут. Разве ты забыл, что должен стать Тридентом Мортоном ради Торы, ради миллиардов ей подобных? Официально признанным Тридентом Мортоном! Вчера был один шанс против ста выбраться живым из биодома. Но я не остановил бы тебя, существуй хоть маленькая надежда, что это приведет к цели. Представь себе, мы бы явились в ближайший город. Я снимаю свою маску, во мне сразу признают Лайонелла Мацра, остается только засвидетельствовать, что ты Тридент Мортон. А дальше?
Я вспомнил свой вчерашний неистовый порыв и чуть не простил Лайонеялу добытые такой жестокой ценой браслеты. Действительно, любое наше действие вне биодома немедленно натолкнулось бы на противодействие Тристана Мортона. С таким же успехом можно сразу же отправляться в анабиоз по крайней мере конец будет менее мучительным.
Вот видишь! Лайонелл подытожил мои мысли. Ты рвался на свободу, точно так же, как это делает пойманный в клетку зверь. Я тоже был таким всю жизнь. А кончил тем, что загнал себя в собственную клетку У русских почему-то в последнее время я все чаще думаю о них существует другое понятие. Свобода осознанная необходимость! Но разве вчера ты внял бы иной философии, чем логика кулака и автомата? А браслеты он замолчал, как-то сразу сгорбившись. Верь или нет, после смерти Торы что-то во мне сломалось. Вчера я убедился, что больше не способен умерщвлять. Даже ради самой великой цели Я стрелял в воздух. Браслеты сняты с убитых клановцами анабиозников
Мне стало сразу как-то легче. Тупая боль в голове исчезла. Вместо навязчивой мысли о трупах, как неизбежных ступенях к любой, даже самой человеколюбивой цели, возникли другие, но менее мучительные.