Я хочу, чтобы его нашли! Это была, пожалуй, первая фраза, произнесенная с металлом в голосе. Президент встал и прошелся по комнате, разминая усталые мускулы. Почему ты? Ты знал всех троих. Ты человек, не чужой разведке, но независимый от ее начальства. И главное в отличие от остальных точно в этой истории не участвовал. Просто не мог Выходит, из тех, кто способен разобраться в этой истории, доверять я могу только тебе. Видишь, я с тобой предельно откровенен.
Он остановился и посмотрел на Шувалова.
Ты молчал, пока я говорил. Теперь скажи, что думаешь.
Шувалов был ошеломлен. Он ожидал чего угодно, но не такого предложения.
Я ушел из конторы, напомнил Шувалов. Да и когда работал, не был контрразведчиком. Я же работал по линии ПР, политическая разведка.
Он подумал, что напрасно расшифровал аббревиатуру, знакомую всякому сотруднику бывшего Первого главного управления КГБ СССР. Политическая разведка была самым важным подразделением в любой резидентуре, и все стремились работать на этом направлении.
Президент улыбнулся:
Виталий, а как же дело подполковника Сивашенкова? Кто его расследовал?
Вот об этой истории сам президент никак не мог знать. Когда он служил в разведке, это дело было известно только узкому кругу восточников. Значит, он не сам вспомнил о Шувалове, а кто-то назвал его имя. Кто-то, посвященный в ту историю.
Это была самодеятельность, заметил Шувалов. Резидентура тогда осталась без офицера КР.
Подполковника, который представлял в исламабадской резидентуре линию КР внешнюю контрразведку, пришлось срочно вернуть в Москву после того, как выяснилось, что он берет с наших дипломатов деньги за молчание относительно их сомнительных коммерческих делишек.
И в этот момент завертелась история с подполковником Сивашенковым, связавшимся с пакистанскими спецслужбами, хотел заработать перед пенсией. Шувалов получил потом орден Красной Звезды, который ему вручил председатель Комитета госбезопасности и при этом многозначительно пожал руку. Председатель же и попросил орденоносца поменьше распространяться о случившемся.
Представь себе, устало заметил президент, у меня под рукой сейчас тоже нет надежного офицера КР. Он вновь уселся и нетерпеливо спросил Шувалова: Так как? Я жду ответа. Готов исполнить личную просьбу президента и помочь родине?
Шувалов чуть поморщился. Напоминать о родине было излишним. Он не любил патетических разговоров, которые в офицерском кругу велись обыкновенно по пьяной лавочке. На трезвую голову они просто работали и исполняли свой долг.
Вот и отлично, сказал президент, вставая. В Ясенево есть два человека, которые посвящены в твою миссию. Это директор и генерал Калганов.
Он действительно торопился. Наверное, время для разговора с Шуваловым нашли между двумя какими-то важными мероприятиями.
Калганова ты должен помнить, добавил президент, уже выходя. Он же курировал восточные дела в твои годы, верно?
И новая пауза.
Знаешь, почему я так хочу, чтобы нашли того, кто сообщил боевикам о поездке министра?
Предатель должен быть наказан.
Президент посмотрел на Шувалова:
Потому что я сам должен лететь в Дамаск. Отменить поездку не могу. Должен повидать наших ребят, которые там служат. Мрачно добавил: Но не хочу, чтобы мой визит закончился точно так же.
ЯСЕНЕВО. СЛУЖБА ВНЕШНЕЙ РАЗВЕДКИ
Но появился давешний офицер. Свернутый плащ он держал в руке.
Виталий Александрович, мне велено срочно доставить вас в Ясенево. Вы готовы? Или, может, вам что-нибудь нужно?
Любезный офицер вывел Шувалова через тот же подъезд к черному лимузину. Это уже была другая машина. Прежний
неприязнью.
А что, могут быть разные толкования?
Случайность исключаете?
Нет. Кто-то сдал наших. И я даже не представляю себе, какие деньги были за это уплачены.
Кого-нибудь подозреваете? спокойно спросил Шувалов.
Список допущенных к информации о поездке министра обороны вам покажут. Список короткий. Все, кто в списке, включая меня, на подозрении.
Орлов встал, задев стол, и графин с водой чуть не полетел на пол. Но Орлов ловко его подхватил.
Я в отпуск должен был идти, пожаловался он. Сдал путевку и билеты. Остался. Если бы уехал, решили бы, что я собираюсь удрать. Сейчас все равно кто-то в моем личном деле роется. Он мрачно уставился на Шувалова. Что еще я вам не рассказал?
Шувалов тоже поднялся.
Мне нужны личные и оперативные дела
Директор уже распорядился, усталым голосом произнес Орлов. Вас ждут в секретном архиве. Он понимающе кивнул:
Начинать надо с самого начала.
Курить в кабинетах запрещалось, но Орлов пренебрегал этим правилом. Он свернул пепельницу из листка бумаги, которую не выпускал из рук, и дымил.
Спасибо, сказал Шувалов.
Слова Орлова догнали его уже у самой двери.
Я вам сочувствую. Вы благодарный слушатель, и сейчас каждый второй будет капать вам на соседа, коллегу и начальника. Послушаешь, у нас не один предатель, а целая куча.
Шувалов повернулся:
Надо понимать, что вы в предателя внутри собственной службы не верите?
Орлов обронил:
Я вообще ни во что не верю. Я атеист, хотя это сейчас и не модно.