Знания про систему переливания крови! Я что, зря выбрал именно тебя! И пусть он попробует отказать! Ему грымза английская плешь проест!
Ага! И эта же грымза, как ты говоришь, как только я выйду за пределы медицины, меня и придушит! Она точно не допустит влияния на царя какого-то докторишки!
Миша, это уже детали. Мы тебя подготовим. Хорошо подготовим. Настолько хорошо, насколько это возможно. А вот это знаешь что?
Марк вытащил из кармана шприц-ручку.
Если это то, что я думаю
То это именно то, о чём ты подумал. Да! экспериментальный препарат от гемофилии, разработанный до войны корпорацией БИОКАД. Это его финальная версия, которая не успела пойти в испытания, но мы смогли ее опробовать, пусть и на малом числе добровольцев.
Но ты же говорил, что
Миша, это оружие твоего последнего шанса. Цепочка техники и технология будет в твоей голове. Сделать это на том уровне очень сложно, но не невозможно. Главное- очень и очень дорого! Но у семьи Романовых такие деньги есть. У нас всё подсчитано!
Значит, я буду шантажировать царя? А что, мне нравится! Тут или грудь в крестах, или голова в кустах Скорее всего, второй вариант, и все-таки, Марик, я соглашусь! Вот возьму и соглашусь. Прямо счас! Не сходя с этого места, соглашусь!
Хватит паясничать, Миша! Подписывай!
И я размашисто махнул расписываясь, не осознавая до конца, на что дал свое «добро».
Глава вторая Несколько слов о технике в экстремальных условиях
Время уже не имеет значения
Пока Мишу утащили на медицинский осмотр (необходимо было знать, сколько времени врачи могут дать на подготовку), Марк Соломонович Гольдштейн спустился в аппаратную сердце комплекса общения с квантовым суперкомпьютером, сочетавшем в себе зачатки искусственного интеллекта и вычислительной машины. Сейчас Эфемер (так нарекли СВУ местные острословы, но этот термин пришелся как-то ко двору) пахал на полную мощность.
К сожалению, его нежное устройство оказалось практически сверхуязвимо к мощным электромагнитным возмущениям, которые возникают в результате ядерного взрыва любого типа. А поэтому его грузили самыми срочными задачами, которые не могли обойтись без сложных вычислений. Пока работает надо из агрегата выжать все, что только возможно.
Сейчас академика и научного руководителя проекта «Ковчег» интересовали расчеты энергетических затрат на переход матрицы сознания человека в узловую точку материнской реальности. И варианты, каким образом получится эту нагрузку обеспечить. Увы, расчеты не радовали ученого: получалось, что пиковая одномоментная мощность приблизительно равна была бы реактору Чернобыльской АЭС, когда он пошёл в совершеннейший разнос. Но ничего подобного сейчас в распоряжении выживших россиян не было. В Подмосковном кластере точно.
Оставался единственный вариант. И он не слишком-то нравился академику. Для одного из экспериментов «Вектора» использовали атомный реактор, списанный с подводной лодки, законсервированный после закрытия проекта. Но даже его мощности на пике, когда ядро установки идет в расплав, оказалось недостаточно. Это же касалось реактора РИК-091, созданного для экспериментального космического корабля, который так и не был собран на орбите помешала начавшаяся война. Но сам РИК (Реактор Иванова-Кочаряна, проект 1991 года ) тоже до потребного не дотягивал. А вот если их синхронно разогнать до аварийного состояния, то получалось выйти на потребную мощность. Вот только делать это придется в ручном режиме. И кому это доверить?
И вот тут Марк криво про себя усмехнулся. Доверить столь ответственную процедуру какому-то неизвестному оператору? Фигушки! Только он сам иначе не простит себе провала, если тот случится. Впрочем, гибель оператора предсказана с вероятностью в сто процентов, так что ни провала, ни тем более, успеха, на себе товарищ Гольдштейн уже не ощутит. Как ни странно, но подумав о себе в третьем лице, Марк Соломонович почувствовал себя несколько проще. Вот только на кого переложить тот круг вопросов, которые он решал в «Ковчеге»? По организационным вопросам Габиани, по научным придется оставлять тандем из старого опытного Кормильцева и молодого академика Качуры (тот получил свой титул, когда был на два года старше самого Марка, самого молодого академика в русской науке). Ну а с военными все останется без изменений. Этого вообще не его парафия. У них свои вертикали и горизонтали управления.
Появился Кочетов принес заключение медиков. У них неделя, потом наступит резкое ухудшение, и Миша окажется не у дел. Очень плохо. Марк поднялся к себе, где его уже ждал Стрельнин. Генерал-майор, как же, только не армейский, а эфэсбэшный. Только тут он носит такую форму по вынужденным обстоятельствам попал под осадки, пришлось переодеться, а родного мундира в запасниках базы не нашлось. Но именно он отвечает за безопасность проекта «Ковчег».
Марк, плохие новости. По самым оптимистическим подсчетам у нас не больше пяти дней. На всё про всё На базы НАТО в Румынии и Финляндии подтягивают силы. И их беспилотники-разведчики сейчас прорываются вглубь территории, хотят вскрыть остатки системы ПВО.