Тут еще одно дело приятель мой, Вольдемар с ним несчастье случилось решил сменить тему граф.
Постарел преждевременно? Как я и предсказывал? А не надо было смеяться Да-с, не надо! Над своей судьбой-судьбиной смеяться-то грешно внезапно оживившись хмыкнул пророк.
Постарел в одночасье, а как помочь не знаю, граф Г. помрачнел.
А ты дай ему пока крестик животворный с Иерусалима где-то у меня тут валялся А, вот он! Василий приподнялся на своем ложе, порылся в тряпице на комоде и достал небольшой крест темного серебра. Окончательно же снять заклятие может лишь тот, кто наложил его Ну все, прощай, батюшка. Более ничем помочь не могу. Василий возлег обратно, отвернулся к стенке и демонстративно захрапел.
Лиза, пошли! Нам нечего тут делать более! сурово сказал граф.
В полном молчании они вышли из кельи, прошли двор и ворота, сели на коней и поскакали по серым петербургским улицам. Погода из зимней стала какой-то слякотной и мерзкой. Впереди предстояло увлекательное путешествие в Европу, но оно почему-то не радовало. Прискакав к знакомому зданию на Невском проспекте, охотники за предсказаниями спешились, но к графу Г. немедленно подошел слуга князя. Граф последовал за ним, и вот он уже оказался
Не называйте его вслух! Его нельзя называть. Это очень опасно. при этих словах глаза Лизоньки внезапно округлились и нос будто бы стал острее.
Мисс Роулинг еще не написала тогда своего «Гарри Поттера», таким образом эта фраза еще не успела стать сакраментальной. Тем не менее, граф Г. недоверчиво усмехнулся.
Ну что за глупости, Лизончик! Не дьявол же он, в самом деле. Да и все эти фокусы с остановкой времени наверняка какая-нибудь ерунда! Может он ужасный гипнотизер или травит всех сонным зельем я скорее поверю в это, чем во всякую мистику, которой пичкаете меня вы и князь Куракин!
Это вовсе не глупости! Это очень страшно. Да полно вам спорить, взгляните хотя бы на вашего друга Вольдемара он же поседел за одну бальную ночь
Граф посмотрел на Морозявкина. Тот держался молодцом, скакал почти не держась за луку седла, но действительно оставался совершенно седым.
Ну может он поседел от страха, кто знает? Шок, испуг не скрою, на какое-то мгновение я и сам испугался. Этот вихрь может просто снежная буря? А негодяй барон воспользовался, украл нашу тетрадь и
Ерунда. Никакой бури не было. Я помню, неожиданно открыл рот друг Вольдемар, и его по-прежнему скрипучий голос несколько сбил с графа с оптимистического настроя.
Ну не было так не было Ладно, погнали! с этими словами граф Михайло пришпорил вороного коня и кавалькада помчалась во всю прыть по разбитой дороге в направлении будущей финской границы.
Въезд в «Чухонь неумытую» произвел на путников самое приятное впечатление. Аккуратно одетые крестьяне смотрели на них по сторонам дорог, правда графу показалось, что глядели они без всякого одобрения. Дело в том, что хотя Финляндия тогда еще и не входила полностью в состав Российской империи как Великое княжество Финляндское, но часть и без того небольшой страны Россия уже успела поглотить, по Ништадскому миру Выборгскую губернию и по Абоскому миру, завершившему русско-шведскую войну, кусок до Кюменя. Так что легкая нелюбовь трудолюбивых но глупых чухонцев к новым хозяевам была вполне объяснима. Северная война пронеслась по здешним местам почти столетие назад, и с тех пор императоры и императрицы не оставляли вновь присоединенные губернии своим вниманием, всегда выдумывая что-нибудь новенькое.
К счастью и в Финляндии имелись трактиры. Иногда графу Г. даже казалось что вся походная, да и светская жизнь состоит из перемещений из одного кабака в другой, разумеется если не считать дуэлей, драк, светских раутов, романов с красавицами и свинских интрижек с горничными, и прочей отвлекающей ерунды. Во всем чувствовалась основательность и уют, Первым городом, в котором они решили остановиться на ночлег, был городок с обычным финским названием Лаппеенранта, крупный по местным меркам. Как раз в августе 1741 года под Лаппеенрантой шведы потерпели от российский войск преужасную конфузию, поэтому по Аббосскому мирному договору городишко вместе с землями до реки Кюмене перешел под власть двуглавых орлов. Раскинулся он на берегу живописного озера Сайма. Собственно когда-то это было всего лишь торговое поселение и вообще спорная территория.
Граф Г. решил сочетать приятное с полезным и пожелал насладиться всеми достопримечательностями края одновременно с погоней за таинственным Черным бароном, чьего имени нельзя было произносить вслух и в существовании которого он уже начал было сомневаться. Весь личный состав маленькой экспедиции, вырвавшись из объятий Петербурга, тоже казалось настроился на более веселый лад. Серая хмарь морского воздуха с Финского залива была уже временно забыта, в природе одержал верх зимний озерный аромат. На берегу озера расположилась почти новая, построенная десяток лет назад, православная церковь. Граф, увидев ее, снял шляпу и набожно перекрестился. Заметив это, мадемуазель Лесистратова улыбнулась загадочной улыбкой Джоконды.